Огромное животное было под ним, и ему казалось, что оно — сейчас подкинет байдару как пушинку. Он зажмурился, крепко ухватился за банку и, не выдержав, в страхе закричал: «Мама!» Прошло какое-то мгновение, на байдаре засуетились, она вздрогнула, качнулась с борта на борт. И когда он пришел в себя, то увидел, как на воде покачивались наполовину погруженные в море пых-пыхи, а кит был на дине.
— Мама там, на берегу, а кит здесь, — сказал Владику, улыбаясь, Кагье.
Всадили в кита еще два гарпуна с других байдар. Животное уже не могло утянуть в воду пых-пыхи, которых было штук двадцать, они, буравя воду, цепочкой тянулись за китом. Только к вечеру у местечка Тункен кита добили специальным китобойным ружьем.
Для Увэлена это был праздник. Занятия в школе прекратились, и ни сельсовет, ни райисполком не могли ничего сделать. Старики прямо сказали, что не каждый день и даже не каждый год убивают гренландского кита и надо по-настоящему отпраздновать удачу.
Дней пять разделывали увэленцы огромную тушу. Приехали соседи — инчоунцы, кенискунцы и науканцы, за которыми были посланы пынлятыльыт — весть несущие. Ребятишки с удовольствием жевали вкусную китовую шкуру — итгильгын, а когда подперли веслом пасть кита, они забрались туда и стали вырезать себе лакомые хрящи из горла, пока их не выгнали, так как надо было отрезать огромные нижние челюсти и снимать пластины уса. Но мальчишки не бездельничали и тоже помогали разделывать кита, оттягивая целой толпой специальными крючьями квадраты шкуры с толстым слоем сала. И когда мясо разделили по бригадам, выделив двадцать процентов колхозу, а затем и персонально на каждого охотника, Кагье подвел Владика к огромной куче мяса и сказал:
— Ты тоже помогал, это твое.
Мяса и сала было много.
— Папа! Папа! — закричал он, прибежав домой. — Мне много-много мяса дали!
— Для твоего Дружка и одного куска хватит! — ответил отец, а сам улыбнулся. Отец был добрый. Просто им не нужно было столько мяса. И Владик перетаскал мясо и жир в мясную яму к Рычыпу.
— Если твоему Дружку надо мясо, приходи и бери. Захочешь китовой шкуры сам, приоткрой крышку и забирайся в яму, — сказал Рычып.
Утиная охота
В четвертом классе у Владика и его товарищей появился еще друг — сын пекаря Петька Павлов. Он был худой и немного выше Владика. Петька не знал чукотского языка, и Владик выручал его, а потом к концу года заговорил по-чукотски и сам Петька. В классе они сидели за одной партой, но так как оба были непоседливые, их парту поставили в первый ряд и даже выдвинули вперед. Петьке тяжело давалась учеба, он кое-как выбивался на «посредственно», а по русскому языку ему часто ставили «плохо». Владик помогал ему делать уроки, а иногда давал просто списывать домашние задания. И все же Петьку оставили на второй год.
Петька тоже хорошо бросал костяшки в уток. И однажды в начале сентября случилось такое, что их новая учительница, приехавшая с материка, перепугалась и чуть было не упала в обморок.
А было это так. Раздался звонок на большую перемену, и ребятишки гурьбой высыпали на улицу. Вдруг кто-то закричал:
— Утки летят!
Прямо в сторону школы с лагуны шла большая стая уток. Она летела низко, и ребятишки, пригнувшись, стали ждать. Раздался оглушительный свист, утки сбились в кучу, и ребята метнули костяшки. Костяшки Владика прошли мимо, а Петькины опутали утку, и она упала на землю.
— Петька утку поймал! Петька! — закричали ребята и бросились к ней.
Но выпутать утку не успели, прозвенел звонок. Петька, затолкав живую утку под пиджак, вместе с Владиком побежал в класс. Там они сунули ее в парту и стали слушать урок. И вдруг Петьку вызвали к доске. Как обычно, он не знал урока и виновато топтался на месте. Владик забыл про утку в парте и стал показывать ему руками, чтобы он посмотрел на таблицу правописания и отвечал по ней. Петька начал что-то говорить, а Владик слушал и старался вовремя подсказать ему.
— Сядь как следует! И не маши руками! — сделала замечание учительница.
Владик сел прямо и положил руки на парту. Пока Владик сидел прижавшись к парте, там было темно, и утка лежала спокойно, но когда он отклонился, она увидела свет, выскочила и с грохотом упала между партами.
— Ой! Что это? — испугалась учительница и выбежала из класса.
А утка, махая крыльями, гремя костяшками, заметалась по классу. Завизжали девочки, мальчишки вскочили и стали ловить утку, а она, как бабочка, билась об окна, падала на парты, на пол и никак не давалась в руки.