В сборнике рассказов «Кедровые орехи» творчески реализован огромный запас впечатлений, накопленный за годы войны в глубоком сибирском тылу, где польскому мальчишке-беженцу стали родными простые колхозники-инвалиды, старики, женщины, заменяющие на поле и лесосеке мужей-фронтовиков, и, разумеется, сверстники, вместе с которыми он работал наравне со взрослыми, обивал пороги военкомата, ждал писем с фронта и горевал, когда приходили очередные похоронки.
Сибирский цикл Домино, который обогащает польскую «Сибириаду», постоянно пополняемую новыми произведениями прозаиков и поэтов из ПНР — гостей Сибири, также отличается стилистическим разнообразием. Здесь и рассказ-репортаж, и классически выстроенная новелла, и почти стихотворение в прозе. Нарочитая приземленность сменяется романтическим взлетом, в текст вплетены строки Лермонтова и местные легенды. Но интересна не только стилистика «Кедровых орехов». На примере судьбы сквозного героя книги убедительно показано врастание паренька-чужестранца в трудовой коллектив сибиряков, зарождение между ним и русскими людьми той крепкой дружбы, какая возможна лишь в условиях совместного труда во имя святого дела — помощи фронту.
Вместе с советскими рабочими герой «Кедровых орехов» способен даже штурмовать Черные камни, самое гиблое место на Великой реке. Польские солдаты из повести «Пора по домам, ребята» под командованием советского офицера штурмовали Берлин… Книги различны по материалу и масштабам описываемых событий. И все же их роднит пафос ощущения «семьи единой», спаянной общими испытаниями и заботами. И тема Сибири, персонифицированная на страницах повести образами майора Виктора Таманского, танкиста Вани Воронина и поляка, старшего сержанта Сташека Родака, добром поминающего сибирские края, тамошний народ, гостеприимный и участливый.
Домино знал фронтовиков отнюдь не по книгам. Под их началом постигал азы воинской службы, вылавливая бандитов. Однако не спешил с написанием о них широкого полотна: тщательно отбирал фактуру, подыскивал решение, достойное последователя З. Залуского. Тем временем писал о действиях Корпуса внутренней безопасности (роман «Блуждающие огни»), о польских военных моряках (повесть «Шторм»), о коммунистах — героях Сопротивления (повесть «Бушующий ураган»), о журналисте с героическим прошлым сотрудника гражданской милиции (роман «Золотая паутина»). А о фронтовиках, как бы примеряясь к ответственной проблематике, писал очерки, короткие рассказы. Один из них, вероятно навеянный беседами с отцом, очевидцем капитуляции берлинского гарнизона, называется «Пора по домам, ребята». Повесть, носящая такое же название, начинается чуть позже, со вступления победителей-костюшковцев на возвращенные Польше Западные земли.
Недавно маршал В. Куликов, главнокомандующий Объединенными вооруженными силами государств — участников Варшавского Договора, писал в «Правде»:
«Первым соединением Войска Польского стала Первая польская пехотная дивизия имени Тадеуша Костюшко, созданная на территории Советского Союза в 1943 году. В следующем году в Войске Польском было уже две армии. Польские войска участвовали в ряде крупных наступательных операций Советской Армии, таких, как Люблин-Брестская, Висло-Одерская, Восточно-Померанская, Берлинская и Пражская».
Откуда взялась идея о создании польской части в СССР и как осуществлялось формирование соединения, с батальоном которого мы знакомимся на марше в первой главе книги Домино? Какие реально существовавшие люди стояли за созданными воображением художника персонажами повести: Таманским, Родаком, Ковальчиком, Яцыной, Брауном и многими другими? Обратимся к событиям сорокалетней давности.
В мае 1943 года было опубликовано сообщение о том, что Советское правительство удовлетворило просьбу Союза польских патриотов о формировании в СССР польской дивизии имени Тадеуша Костюшко для совместной с Красной Армией борьбы против немецких захватчиков.
Этого решения с нетерпением ждали польские антифашисты, нашедшие убежище в нашей стране. Недаром редакция «Вольной Польски», газеты Союза польских патриотов, была завалена письмами читателей, выражавших горячее желание сражаться на фронте в своей национальной части. Однако к ожиданиям примешивалась вполне естественная тревога. Ведь еще была свежа память о выводе генералом Андерсом на Ближний Восток польского корпуса, сформированного и вооруженного за счет СССР по договоренности с эмигрантским правительством Польши. И активистов СПП порой брало сомнение: не исчерпан ли в СССР кредит доверия для поляков?