Через полгода, когда Джейк вернулся в свой кабинет после долгого и утомительного дня в суде, он увидел там спящего Люсьена, растянувшегося на персидском ковре.
— Люсьен! — воскликнул он с порога. — С вами все в порядке?
Люсьен бодро вскочил на ноги, прошествовал к большому кожаному креслу, стоявшему за столом, уселся в него. Выглядел он трезвым, загоревшим, успокоившимся.
— Джейк, мальчик мой, — тепло проговорил он, — как у тебя дела?
— Отлично, просто замечательно. А где были вы?
— На Каймановых островах.
— Чем занимались?
— Пил ром, валялся на пляже и заигрывал с местными девчонками.
— Звучит заманчиво. Зачем же было возвращаться?
— Надоело.
Джейк уселся напротив.
— Рад видеть вас, Люсьен, — просто сказал он.
— Я тоже рад встрече, Джейк. Как тут у вас?
— Настоящая карусель. Но в общем, неплохо, по-моему.
— Дело Медли уладил?
— Да. Они заплатили восемьдесят тысяч.
— Недурно. Он остался доволен?
— Да, выглядел, во всяком случае, довольным.
— А Крюгер обратился в суд?
— Нет. — Джейк опустил голову. — Он нанял Фредрикса. По-моему, суд назначен на следующий месяц.
— Мне бы следовало поговорить с ним, перед тем как уехать.
— Он же виновен, разве нет?
— Еще как. Вовсе не важно, кто его представляет. Запомни, тот, кто защищается, почти всегда виновен. — Люсьен подошел к окну, уставился на здание суда. — У тебя есть какие-нибудь планы, Джейк?
— Я бы хотел остаться здесь. А у вас?
— Ты хороший парень, Джейк, и мне бы тоже хотелось, чтобы ты здесь остался. А сам я еще не решил. Подумывал перебраться куда-нибудь в Карибское море, на острова, но потом сказал: нет. Туда хорошо приезжать время от времени, но уж слишком много там стариков. В общем-то у меня нет никаких планов. Может, проедусь куда-нибудь, чтобы посорить деньгами. Ты же знаешь: я не из бедных.
Джейк согласно кивнул. Повернувшись к окну спиной, Люсьен широким жестом обвел кабинет:
— Я хочу оставить все это тебе, Джейк. Пусть у людей будет впечатление, что старая фирма продолжает жить. Ты переберешься сюда, в этот кабинет, будешь сидеть за этим столом, который мой дед привез из Виргинии после Гражданской войны. Сохранишь архив, дела, клиентов, мои книги — в общем, все.
— Это слишком большая щедрость, Люсьен.
— Клиентура наверняка почти вся разбежится. Но на тебе это никак не скажется — со временем ты станешь весьма преуспевающим юристом. Просто большинство моих клиентов на протяжении долгих лет слишком уж привыкли ко мне.
Большинство его клиентов Джейка и не интересовали.
— А как насчет арендной платы?
— Плати мне столько, сколько в состоянии. Поначалу с деньгами у тебя будет довольно туго, но с этим ты справишься. Мне и моих хватает, а вот тебе они еще понадобятся.
— Вы очень добры, Люсьен.
— Я вообще-то неплохой мужик.
Оба рассмеялись, чуть неловко.
— Как быть с Этель? — оборвал смех Джейк.
— Как хочешь. Секретарь она великолепный. Этель успела забыть законов больше, чем ты когда-либо вызубривал. Я знаю, ты от нее не в восторге, но заменить ее будет довольно трудно. Рассчитай ее, если хочешь. Мне все равно. — Он направился к двери. — Звони мне, если понадоблюсь. Я буду где-нибудь рядом. Я хочу, чтобы ты перебрался в этот кабинет. Здесь работали мой отец и мой дед. Сложи все мое хозяйство в коробки — как-нибудь зайду заберу.
Когда Кобб и Уиллард проснулись в своей камере, головы их гудели, глаза были опухшими. Разбудили их крики Оззи. В крошечной камере, кроме них двоих, никого не было. За решеткой справа, в соседней камере, сидели осужденные, числившиеся за судом штата и ждавшие своей очереди на отправку в Парчмэн. Дюжина черномазых глазели через прутья решетки на двух белых, протиравших заспанные глаза. Камера слева, тоже отгороженная от них решеткой, была битком набита ниггерами.
— Подъем! — орал Оззи. — И ведите себя потише, не то придется развести вас по соседним камерам.
Самым приятным временем рабочего дня для Джейка были полтора часа: с семи до половины девятого утра, когда в контору приходила Этель. В течение девяноста минут Джейк был сам себе хозяин. Он закрывал центральную входную дверь, не обращал внимания на телефонные звонки и никогда не назначал на это время деловых встреч. Он сидел за столом и тщательно планировал предстоящий день. К половине девятого на диктофон уже бывало записано достаточно распоряжений, чтобы занять Этель работой до полудня. К девяти Джейк либо сидел в суде, либо начинал прием клиентов. До одиннадцати утра он не подходил к телефону. Закончив с посетителями, он сначала отвечал на сделанные ему ранее звонки — на каждый из них, это было очередным его правилом. Работал он систематично, времени впустую почти не тратил. Конечно, он позаимствовал эти привычки не у Люсьена.