— А какие «бегунки» стали попадаться мне в последнее время! Скоро, наверное, я начну писать книгу воспоминаний. «Мои встречи с выдающимися людьми»! Вчера, например, вскрываю двухместный саркофаг и вижу: Бер Бернстад! Собственной персоной! Тот самый, который написал роман «Солнце восходит», по которому еще фильм был. Лежит этот самый Бернстад со своей женушкой, обнявшись. А жена у него, скажу я тебе, — куколка. Ну, пришлось мне, конечно, потревожить их сон. Сегодня утром заглянул в дежурку: он сидит, схватившись за голову руками, она бегает, тычет в него пальцем, кричит: «Он меня туда силой затащил!» В изолятор-то никому не хочется.
— Ты это все в своем отчете напиши, — посоветовал Ладжи, продолжая при этом заполнять бланки и регистрировать их в журнале.
Манум с шутливым отчаянием безнадежно махнул рукой.
— Не поймут… Да, кстати, — вспомнил он вдруг. — Тебе звонил некто, назвавшийся… — Манум заглянул в блокнот, — Рамп Оунз. Просил, чтобы ты, если сможешь, пришел сегодня после обеда в «Веселую маску». Он будет ждать тебя.
Ладжи открыл глаза и увидел ярко освещенный белый потолок. Он лежал на узкой жесткой кушетке, до плеч накрытый простыней. Ладжи повернул голову в сторону и увидел молодого мужчину, стоящего рядом с ним. Мужчина едва заметно улыбнулся.
— Ну, как вы себя чувствуете? — спросил он.
Ладжи хотел ответить, но в горле у него заклокотало. Откашлявшись, он сипло пробормотал:
— Нормально.
— Тогда вставайте.
Мужчина отдернул простыню, покрывавшую тело Ладжи, и положил на кушетку стопку свежего белья.
Бар «Веселая маска» находился на самом краю города, но Ладжи добрался до него быстро — машин на улицах почти не было.
Небольшой, освещенный рассеянным зеленоватым светом зал бара был почти пуст. Впрочем, в последнее время подобную картину можно было увидеть практически в любом увеселительном заведении. Возле стойки сидело только двое посетителей, в одном из которых Ладжи узнал Рампа Оунза.
Ладжи тихо подошел к нему сзади и осторожно тронул за плечо.
Рамп вздрогнул всем телом, втянул голову в плечи и, откинувшись в сторону, резко обернулся.
— Дьявол, — с облегчением выдохнул он, увидев Ладжи. — Ну и напугал же ты меня.
— Привет, Рамп, — улыбнулся Ладжи.
— Привет, — уже спокойно ответил ему Рамп. — Выпьешь что-нибудь?
Сам он, судя по туманному взору и несколько замедленной речи, был уже изрядно выпивши.
— «Пеструю смесь» здесь еще готовят? — поинтересовался Ладжи.
— Две «Пестрых смеси», — сказал Рамп, обращаясь к стоявшему за стойкой бармену с худым унылым лицом.
Взяв наполненные бокалы, они отошли в угол и сели за столик.
— Это здорово, Рамп, что ты позвонил. Давненько мы не встречались.
Рамп коротко кивнул и быстро посмотрел по сторонам, словно хотел убедиться, что за ними никто не следит.
— Последний раз мы виделись полтора года назад, — сказал он, снова сконцентрировав взгляд на Ладжи. — Мы отмечали мой день рождения… Здесь же, в «Веселой маске».
— Тогда здесь было шумно и народа полным-полно! — Ладжи ностальгически улыбнулся. — Надеюсь, Рамп, у тебя все в порядке? Или есть какая-то проблема, которую нужно решать вдвоем?
Рамп долго не отвечал, потягивая через трубочку коктейль и задумчиво глядя поверх бокала на Ладжи.
— Ладжи, — он наконец прервал паузу, — с тобой можно говорить по-прежнему откровенно?
Ладжи почувствовал неприятное знобящее волнение.
— Мне кажется, что только так и должны разговаривать старые друзья, — ответил он. — Тебя что-то смущает?
— Твоя форма.
Ладжи засмеялся.
— Прежде она тебе даже нравилась.
— Это было давно. В ту пору, когда Отдел охраны порядка занимался тем, что ловил хулиганов, жуликов и наркоманов. А теперь…
Рамп замолчал.
— Что же теперь? — спросил Ладжи, когда пауза, как ему показалось, стала затягиваться.
— Теперь вы ищете уходящих.
— Ну и что с того? Ты считаешь, что я занимаюсь недостойным делом?
— Ну что ты, Ладжи! Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы так о тебе думать. Ты никогда не пойдешь на сделку с совестью. Но я не вижу смысла в том, что вы делаете. Зачем возвращать уходящих?
— ООП защищает интересы общества.