Наконец Захар достиг места встречи с Постернаком, с трудом выбравшись из давки в подземном переходе, неоднократно толкнутый и обруганный. Витька ждал его возле торгового центра «Изумруд» вместе с несколькими незнакомыми ребятами.
– Познакомься, это Вадик, это Коля, это Женя, – доброжелательно представлял его Постернак.
– Очень приятно, – сказал Захар, всем пожав руки. – Каюсь сердечно за опоздание. Народу просто атас! Как будто, внезапно, в одночасье, объявили коммунизм, и в магазинах стали раздавать продукты бесплатно!
Выяснилось, что переживал он напрасно, и по той же причине, что и Захар, опаздывали ещё несколько человек. Витька решил дожидаться их, несмотря на то, что прошло полчаса с назначенного времени. Захар вместе с Витькой и его компанией встали в стороне, недалеко от входа в торговый центр. Витька в основном разговаривал, а Захар скользил взглядом по проходящему мимо потоку людей и незаметно изучал своих новых знакомых. Больше всех ему понравился Женя Тучин, который, как рассказал Постернак, был сыном Юрия Тучина, представителя Феврального в городе Майский порт. Женя был высоким молчаливым брюнетом. Захар любил молчунов, потому что сам был таким же. Неслучайно возникла пословица: «Знающий не говорит, а говорящий не знает».
Наконец, спустя долгое томительное ожидание, появился Ярик. На груди в области сердца у него был приколот круглый значок. На нём изображён красный мак, символ памяти жертв всех военных и гражданских вооружённых конфликтов.
– На меня люди так косо смотрели, когда я сюда шёл со значком, – сказал Яр, указав на кругляш, и состроил подозрительную мину, передразнивая тех, кто на него исподлобья смотрел.
– Я так смотрел на людей с «колорадками», – сказал Женя Тучин.
– Кста-ати, все возьмите значки, – спохватился Постернак, достал пакетик и раздал каждому по такому же кругляшу, как у Яра. Захар тоже принял «мак» и прикрепил его на сердце. – О, а вот и Алиса! Привет!
– Алиса Селезнёва? – пошутил Захар.
– Почти. Алиса Королёва, – представилась новоприбывшая. – Очень приятно, – протянула она Захару руку.
Алиса понравилась ему с первого взгляда. Хотя в данный момент Гордеев кончал школу и по-прежнему безответно страдал по Лизке Капустиной, с которой учился в параллельном классе, эта новая девушка явно была в его вкусе, и если бы не решение Захара до конца жизни любить одну, кто знает, что могло бы получиться…
Алиса была не очень высокая, но и не миниатюрная, немного смуглая, каштановые волосы заправлены в тугой хвост. Признаться, одета она оказалась не совсем по погоде – тёмно-зелёные джинсовые шорты и лёгкая обтягивающая майка того же цвета. Даже Захар с его безразличием к холоду сегодня оделся потеплее. К началу мая на берегу далёкого Японского моря хоть и появлялись тёплые ветры, но всё же температура стояла вовсе не летняя.
Неудивительно, что там, где, повинуясь природному замыслу, бюст Алисы выдавался вперёд, сквозь ткань майки проступали два едва заметных комочка. Захар мимоходом отметил взгляд Коли, прикованный к этому месту. Захар едва сдержал ухмылку. «Дилетант», – снисходительно подумал он. Сам Захар давно научился сохранять невозмутимый вид в присутствии любой девчонки, даже если та ему ужасно нравилась. ОСОБЕННО если та ему нравилась. 16-летнему пареньку Коле только предстояло освоить это секретное мастерство.
Алиса то ли не заметила свой небольшой казус, то ли искусно не подала виду. Взгляд Коли и тем более взгляд Захара на Колю, оставшийся незамеченным даже для самого Коли, девушка совершенно точно не запеленговала. Позднее, когда компания уже была на площади, Захар заметил, что Алиса достала из рюкзака и надела голубенькую джинсовую курточку, которая надёжно защищала её от ветра. А также шальных взглядов.
Встав на людном месте, как раз на выходе из подземного перехода рядом с центральной площадью, ребята развернули плакаты, на которых было напечатано «1939-1945. Никогда снова». У каждого на груди красовался огненный мак.
Улучив момент, чтобы не заметили ребята, Захар подкинул мелочь безногому инвалиду в кителе с медалями, который просил милостыню возле спуска в переход. Инвалид как будто его не заметил. Разумно объяснить свой поступок Захар бы не смог. Он понимал, что, подавая милостыню, он поддерживает чёрный закулисный бизнес, а бутафорские медали – бесстыдная игра на эмоциях.
Проходившие мимо люди читали надписи на плакатах и обращали внимание на группу необычных молодых людей без привычных полосатых ленточек, но с неожиданными значками. Кто-то реагировал одобрительно, кто-то не очень. Одна женщина даже подбежала и попросила разрешения с ними сфотографироваться, и сказала, что они молодцы. Видимо, были всё же понимающие люди, которые предпочитали бахвальному «Можем повторить!» пацифистское и примирительное «Никогда снова».