Я не ответила. Я потеряла дар речи. Все, о чем я могла думать, это о его наготе и о том, как буду нанизывать себя на него. Делая это жестко и быстро. И часто.
– Этот твой рот, – продолжил он. Он прикусил мой подбородок, скользнув зубами по мочке уха. – Я не могу перестать о нем думать. Я ненавижу его. Должен ненавидеть.
Задыхаясь, я заставила себя обрести голос.
– Тебе еще больше нравится мой рот, когда он говорит тебе поцеловать меня еще? – хрипло произнесла я. – Когда он говорит тебе снять с себя одежду, потому что я хочу увидеть тебя обнаженным?
Он застонал.
Мои соски затвердели, и я потерлась ими о его грудь, желая, чтобы мы уже оба были голыми, чтобы он оказался внутри меня. Он сам не нужен мне, уверяла я себя. Только секс. Ничего кроме секса. Вместо этого, он отпустил меня, отстранившись. Мои ноги упали на землю:
– Проклятье, – прорычал он, запуская руку в волосы. – Сейчас не место и не время.
Прошло несколько секунд, прежде чем мне удалось восстановить равновесие. Когда мне, наконец, это удалось, его отказ почти вывел меня из себя. Скорее не сам отказ, сколько его способность бросить все на полпути, когда я так желала закончить начатое.
Несмотря на все это, он был прав. У нас обоих была работа, и было бы глупостью сейчас начинать сексуальные отношения. Я сузила глаза, когда ярость разлилась по моим венам, ярость на саму себя за то, что позволила ему отвлечь меня.
– Тронь меня еще раз и у Майкла на одного работника станет меньше. Понял?
Люциус молча смотрел на меня, изучая мое лицо. Очевидно, ему не пришлась по нраву моя угроза. Совершенно сознательно, он потянулся и провел рукой по моей груди, обводя пальцами сосок. Я не остановила его, но я не сдалась и никак не показала свою слабость.
– Почему? – спросил он, его взгляд впился в мой. – Боишься умереть от удовольствия?
– Нет. Это ты умрешь. И не от наслаждения. Вот увидишь, я возьмусь за нож, – я достала нож и прижала к его гордости и радости, – и мы сыграем в карманный бильярд.
Он окончательно отстранился от меня и нахмурился. Линии вокруг рта стали жестче, а в его обычно арктических глазах вспыхнул огонь.
– Это уже вторая угроза по отношению к моему члену.
– Угроза? – я рассмеялась, звук получился пустым. – О, нет, Спарки. Это обещание. И мне это будет только в удовольствие.
– Если это будет продолжаться довольно долго, мне плевать, что ты там с ним будешь вытворять. Но тебе придется потерпеть и дождаться окончания миссии.
Моя рука сжалась в кулак, желая поставить ему фингал под глазом. Ну, или, быть может, сломать нос.
– Обычно, я не выхожу из себя, – произнесла я. – Но ты переходишь все границы.
– Две недели, – гортанно произнес он, словно я ничего не говорила. – Увидимся через две недели.
– Ранее ты сказал три.
– Две недели, – повторил он. – Или я поймаю тебя, и мы покончим со всем этим.
Угроза или обещание?
Боже, помоги мне, но я глупо надеялась, что последнее.
Глава 7
Меня охватила резкая, мучительная боль.
Мое тело напряглось перед очередным нападением, только теперь оно было куда выносимей. О, Боже. Я ведь выжила от ран медными пулями. Я выжила от взрыва гранат С4. Но это…
Боль была слишком резкой, слишком острой, переходя от одной части тела к другой.
Сжав кулаки, зажмурив глаза, я закричала, издавая резкий возглас, который больше походил на животный, нежели на человеческий. Мои связки уже перенесли несколько таких криков в течении прошедшего получаса, а теперь ощущались ободранными и болели.
Если бы только мои ножи оказались поблизости или пистолеты. Что-угодно! Но я была безоружна. Я лежала на гладком белом столе, ухватившись за края. Уязвимая и беззащитная.
– Я готова взяться за другую ногу, – сообщила женщина, ответственная за мои мучения. Коварное зло, дьявол во плоти: косметолог.
– Нет, – прорычала я. – Катись в Ад. – Пару лет назад, я делала подобную процедуру каждый месяц. Я не носила ничего кроме дизайнерской одежды, всегда выглядела дорого и изощренно.
Казалось, это было целую жизнь назад.
– Знакомство воска с ногой прошло не совсем хорошо. К другой ноге ты не притронешься.
– Большой ребенок, – пробормотала она, собирая инструменты. Длинные светлые волосы струились по плечам женщины, обрамляя тонкое лицо как у эльфа.
Она была миниатюрной и хрупкой, около пяти футов ростом. За ее ангельским личиком скрывался зверь.
Я могла сломать её шею, как прутик… при этом радостно смеяться. На протяжении долгих лет я убила людей больше, чем смогла бы посчитать. Большой ребенок? Я? Не думаю.
– Осторожней выбирай слова, милочка, – предупредила я. Прежде чем она смогла ответить, я мрачно добавила. – Просто сделай это. Покончим уже. И поспеши.
Рот моей мучительницы дернулся. Если плохие парни узнают о воске, они смогут поднять пытки на новый уровень.
– Я ожидала от тебя большего, – сказала она с усмешкой, прикладывая теплую, сочащуюся воском полоску к правой ноге.
После появления лазерной обработки и нанесения кремов, убивающих фолликулы, восковая эпиляция изжила себя много лет назад. К сожалению, такие методы повреждали клетки кожи Рака, заставляя меня вернуться к этим архаичным методам.
Когда моя мучительница резко отрывала полоску от моей ноги, а затем быстро еще и еще, я стучала кулаком по столу. Потом заставила свои мысли отправиться в другое место.
Майкл уже купил и обставил для меня квартиру в Новом Далласе, хотя я еще её не видела. Я бы удивилась, даже… сильнее, чем должна была… если Люциус уже пробрался внутрь, набросал лучшие пути побега и укрепил какое-нибудь слабое место входа.
Весьма правдоподобно.
Этот мужчина ничего не оставлял на волю случая. Но еще больше я сомневалась, что он доверит мне осмотр. Он, словно как и любой другой агент, известный мне, думал, что женщины не столь же компетентны, как и мужчины. Я с нетерпением ждала, когда докажу обратное.
Самое главное, я хотела доказать, что Люциус неправ.
Люциус… Его образ возник в моей голове. Скулы словно вырезаны из стекла. Нос с горбинкой. Пронзительные льдисто-голубые глаза. Даже в моем мозгу он смотрел на меня с чем-то похожем на превосходство.
Господи, я его презирала. Нет, желала. И ненавидела. Хотела до безумия. Мои зубы впились в нижнюю губу. Я не видела его семь дней. Скучала по нему. Да, я ненавидела его.
Лишь одним поцелуем он лишил меня разума, здравого смысла и уничтожил все благие намерения. Он забрал мое благоразумие и выжег до глубины души, каким-то образом оставив свое имя на каждой клеточке тела. Большинство дней я не думала ни о ком кроме Люциуса. Я видела его лицо, когда принимала ванну. Слышала голос, когда спала. Чувствовала его тепло, пока гуляла.
За всю мою жизнь у меня было только двое любовников. И ни один из них не влиял на меня так сильно. Так глубоко. Как влиял Люциус, раздражающий меня мужчина, которого я хотела исключить из своей жизни как можно быстрее. Тем не менее я все еще хотела вновь его увидеть. Жаждала его увидеть. И мой голод не имел ничего общего с делом.
Чем он занимался прямо сейчас? О чем думал? Может один разок забраться к нему в голову? Прекрати, Иден. Просто прекрати. Мысли Люциуса не имеют значения. Все что имеет значение, так это его связи с Джонатаном Паркером и тогда наш план пройдет как по маслу.
– Вот, – произнесла косметолог. – С твоими ногами, наконец, покончено. Все было не так уж плохо, да?
– Ножевая рана не так плоха, – проворчала я и села. Я пробежалась взглядом по длине ног, рассматривая гладкую, золотистую кожу. – Быть прикованным к стене и ждать врага не так плохо.
Косметолог весело фыркнула.
– Ты ведешь себя как мужчина. Нет, на самом деле большинство мужчин только делают вид, что выносливые.
– Продолжай. Смеяться, – я мрачно усмехнулась, наклоняясь ближе. – Только убедись, что сегодня будешь спать с оружием.