Я доверила этому человеку свою жизнь. Это он нашел меня, когда я маленьким ребенком слонялась одна по улицам, после того, как умерли мои родители. Не знаю почему, он взял меня в дело, а я и не спрашивала. Он отдалялся от меня всякий раз, когда я вспоминала о той ужасной ночи. Но он вырастил меня, любил и обучал быть наемником, как и он сам.
И я только что подвела его. Он ответил после двух гудков.
– Что случилось? – первое, что он произнес. Его дребезжащий голос звучал оптимистично.
Он, очевидно, ожидал от меня обычного отчета о том, что "все прошло хорошо". Не раз и не два он советовал мне не браться за это дело. Когда он понял, что меня не отговорить, то отправился сюда за мной "просто на случай, если он мне понадобится". Сперва самая важная информация:
– Цель сбежала. У меня одна человеческая жертва, еще одна ранена.
Отвращение к самой себе громко и ясно слышалось в моем голосе.
– Как, чёрт возьми? – сбивчиво произнес Майкл, мой отец. – Что произошло?
– Не знаю. Он был у меня на мушке. Я выстрелила, а в следующее мгновение поняла, что он поменялся местами со своим партнером.
– Как?
– Я не знаю, – повторила я.
– Проклятье, Иден.
Он называл меня так, только когда был очень зол или серьезно взволнован.
– Я же говорил тебе не брать этот заказ. Я говорил тебе оставить его в покое.
– Мне жаль, – с придыханием произнесла я.
Все так и было. Потому что из-за моей неудачи, человеческий рабовладелец сейчас где-то расхаживал на свободе. Хуже, он знал, что за ним охотятся. Теперь он будет более осторожен. Я просто пустила коту под хвост всю операцию.
– Думаю, кое-кто из рабов заключен в клетке в "Яме". Это бар в восточной части города.
Я открыла рот, чтобы рассказать ему остальное, но мой разум опустел. Мои мысли окутал густой туман. Я моргнула, тряхнула головой и собрала все воедино.
– Кое-кто у человека, Сахары Роуз.
– Отправлю к ней человека. Выживших доставишь мне. Черт побери, – прорычал он снова и отключился.
Меня приветствовала тишина. И в этой тишине, я обратила внимание, что пульсация в моей руке усилилась. Я опустила взгляд. Несмотря на помутнение в глазах, я уставилась на зияющую, кровоточащую рану.
Пуля нанесла больше вреда, чем я думала. Я быстро теряла кровь. Слишком быстро. Борясь с болью и слабостью, я поднялась на ноги. Колени мои дрожали, а кости плавились, что не говорило об улучшении моего состояния. Даже мой желудок боролся с острой болью. Я споткнулась о женщину.
Она вздрогнула, когда я потянулась и перерезала ее путы. Затем она опустилась на потрескавшуюся землю и зарыдала, ее грязные волосы распростерлись по обнаженным плечам. Я попыталась не думать о той другой, которой не суждено было попасть домой ни сегодня, ни когда-либо еще.
Арбалет, висящий за моей спиной внезапно потянул меня вниз, словно бетонный блок, и боль в желудке усилилась. Дышать становилось все труднее и труднее.
Волна головокружения окутала меня, тяжелая и странно манящая, убаюкивая прямо на земле рядом с женщиной. Когда наши руки соприкоснулись, она издала испуганный вдох и поспешно отстранилась. Ее движения были настолько быстрыми, что она закидала грязью мои ноги.
Мне хотелось успокоить ее, но мои губы отказались произносить слова. Что, черт подери, было не так с моим желудком? Медленно, очень медленно, я подняла свою рубашку. Там, чуть пониже ребер, была еще одна кровавая, зияющая рана. Когда я ее схлопотала? Я даже не почувствовала, как пуля вошла.
Погодите-ка. Да, вспомнила. Когда я кидала мини-гранату. Проклятье. Я убрала свой сотовый в мешок, и достала тонкий серебряный извлекатель. Подбадривая себя, я закусила нижнюю губу, собралась с силами и ткнула проклятой штуковиной прямо в рану на животе. В тоже мгновение сенсорные металлические отростки удлинились и нащупали пулю.
Я кричала. Сколько времени прошло, прежде чем маленькое круглое острие было извлечено, я не знаю. Я чувствовала только отчаяние, боль. И страх. Я была не готова умереть. Не здесь. Не сейчас. Я безучастно рассмеялась. Какая неудачница.
Сконцентрироваться. Мне необходимо сконцентрироваться.
Не смотря на то, что мне хотелось покоя, я на миг прикрыла глаза и повторила весь процесс, засовывая треклятое устройство себе в предплечье. Когда я извлекла последнюю пулю, у меня с плеч, словно гора свалилась. Отстраненно, я услышала женский плач.
Быстро теряя силы, я нашла шприц в своей сумке и ввела себе в сердце раствор из чистого молибдена, чтобы замедлить распространение меди или латуни, из которой были сделаны пули. Затихающая боль возобновилась. Я снова закричала, долго и громко, пока мои голосовые связки не сели.
Опустевший шприц выпал из моих внезапно ослабевших пальцев. У меня болело все, но успокаивающая вялость уже обволакивала. Через минуту, быть может, меньше, я буду без сознания. Почти вслепую я потянулась за мобильником, мои пальцы каким-то образом сомкнулись вокруг него.
– Босс, – произнесла я. Слово прозвучало настолько слабо и разбито, что я удивилась, когда телефон все же начал автоматический набор.
На этот раз Майкл ответил после пятого гудка.
– Что?
– Я ранена.
– С каждый разом становится все лучше, когда ты звонишь, – произнес он, его сарказм давил.
Однако я уловила сильное скрытое беспокойство.
– Сможешь безопасно добраться до дома?
– Я…, – темная паутина окутала мой разум, затемняя зрение, парализуя мышцы, – попытаюсь.
И тут тьма приняла меня в свои объятия.
Глава 2
Я плыву.
Нет, не плыву, секундой позже поняла я. Сильные мужские руки крепко, надежно держали меня. Меня окутывал аромат сосны и мужчины, я чувствовала исходящую от него силу. Кто-то нес меня. Кто? Зачем? Густой дым затуманил и развеял мои мысли, скрывая ответы за гранью понимания.
– Она поправится? – спросил кто-то. Я узнала прерывистый, обеспокоенный голос. Майкл, мой босс. Мой отец.
– Не знаю, – отозвался второй человек. Этот голос я не знала. Тембр был более глубоким, более грубым, чем те, что мне доводилось слышать прежде. Такой отстраненный, такой безразличный. – Она потеряла много крови.
Оба голоса, казалось, выплывали откуда-то из сна, сюрреалистические и далекие. Кто меня держал? Отец или незнакомец? Кто бы это ни был, он него исходил некий жар, который сильно отличался от всего, что я встречала когда-либо ранее. Его тепло проходило через меня, успокаивающее и нежное, словно колыбельная.
– С нее нужно снять одежду, – произнес незнакомец. – Освободить от этой маски, чтобы она могла дышать.
– Подожди, пока мы не отнесем ее к машине, – голос Майкла стал прерывистым, несколько более торопливым. Он всегда сходил с ума, когда меня ранили. Даже пустяковая царапина расстраивала его.
Прошли минуты. Возможно даже часы. Не знаю, плевать. Я уже давно перестала следить за временем. Все, что у меня было – это надежные объятия моего спасителя, но вскоре они покинули меня, когда мое тело коснулось прохладной земли. Чьи-то руки резко дернули и сорвали с меня одежду, раны тут же запульсировали. Я ахнула, когда почувствовала ветер на своей обнаженной коже. В следующее мгновение с моего лица сорвали маску.
Кто-то втянул воздух, это была не я. Затем… тишина.
– Дерьмо, – выдохнул незнакомец, в его голосе слышалось… благоговение?
Пальцы нежно прошлись по моей скуле, затем по волосам, успокаивающе и мягко. Спать… я бы поспала еще немного.
Я упустила ЙенЛи. Я провалилась.
Снова и снова слова эхом отдавались в моём разуме.
Я упустила ЙенЛи. Я провалилась.
Его самодовольное лицо возникло в моих мыслях. Я потянулась за бластером, но лишь ухватилась за прохладные, мягкие простыни. Воспоминания о событиях на складе вернулись, прокручиваясь в мыслях, как старое видео. Звуки выстрелов. Кровь. Ослепляющая боль. Вот только почему я чувствовала себя опустошенной и свободной, словно ночной призрак, снующий от облака к облаку?