Игнат отыскал в ящике стопку матерчатых салфеток, одну из них, бледно-голубую, разложил перед собой на столе. Выбрал подходящий шнурок, длиннее остальных, достал баночку с фиолетовой тушью, кисть, кусочек сосновой коры с дырочкой...
В дверь постучали.
— Да-да, Ирина Николавна! Входите. — Игнат встал, задвинул ящик обратно под столешницу, шагнул к открывающейся двери.
Ирина Николавна, как всегда, поразила ярким макияжем и вызывающе высоким ростом. Уж скоро два года, как Ирина Николавна пользуется услугами прорицателя Сергача, а он каждый раз слегка робеет в первые минуты ее визитов. Женщина ростом в два метра ноль два сантиметра, с ярко нарумяненным лицом, неизменно кроваво-красной помадой на пухлых губах и накладными ресницами невероятных размеров, согласитесь, обескураживает. Стосемидесятивосьмисантиметровый бледнолицый Игнат кажется рядом с нею недоразвитым подростком.
— Ах, Игнат, какая же у вас теснотища... — Ирина Николавна протиснулась в щель между гостевым креслом и мохнатой стеной. — Игнат, я вас просила посмотреть новости...
— Да-да, я посмотрел! Разрешите за вами поухаживать. — Сергач встал на цыпочки, помог Ирине Николавне снять с по-мужски широких плеч шубу из чернобурки. Чтобы скрыть смущение от первых минут контакта с великаншей, Игнат воспользовался давно апробированным приемом: начав говорить, продолжал болтать без умолку, без остановки. — Вот сюда, на оленьи рога, повесим шубу, вот так, а вы присаживайтесь, позвольте, я подвину кресло. Признаться, ваша просьба посмотреть дневной выпуск теленовостей меня заинтриговала. Вы позвонили, назначили встречу, и я не успевал посмотреть телевизор дома... Впрочем, это не важно... Усаживайтесь, усаживайтесь поудобнее... Я посмотрел новости. Нет! Молчите. Позвольте уж мне блеснуть дедуктивными способностями... Одну секунду, я тоже сяду, хорошо?.. Итак, ваша необычная просьба меня озадачила, но, как только я услышал сообщение о грядущей магнитной буре, сразу все понял. Элементарно, Ватсон, воскликнул я мысленно. На этом телеканале всегда сообщают о геомагнитных возмущениях. Полагаю, вы услыхали по радио в машине короткое сообщение про экстраординарную солнечную активность и позвонили с дороги, чтобы я прослушал более подробную информацию в дневном выпус...
— Какая солнечная активность?! — перебила Ирина Николавна, скривив губы и вскинув накладные ресницы. — Меня показывали в новостях!
— Вас? — Игнат поднял удивленные глаза. До этого Сергач, потупив взор, шарил взглядом по столешнице. Проклятая неловкость первых минут все никак не проходила.
— Да, меня! Меня вы видели, Игнат Кириллович?
— Нет... В каком сюжете вас... — Игната осенило. Идиот! Надо было раньше преодолеть дурацкие комплексы и внимательнее рассмотреть Ирину Николавну. Она пришла в чернобурке, на ней черное платье, она вся в черном, и волосы свежевыкрашены в цвет воронова крыла. — ...Вы провожали в последний путь господина... запамятовал фамилию...
— Протасова, Веню.
— М-да... — Игнат виновато улыбнулся. — Осрамился прорицатель, возомнивший себя Шерлоком Холмсом, извините. Господин Протасов был вашим... э-э... вашим близким другом?
— Bay! — Выщипанные брови Ирины Николавны подпрыгнули. — Ах вот о чем вы подумали! Вы мне льстите, милый. Я была бы счастлива иметь отношения с таким человеком, каким был Венечка, но он меня отчего-то побаивался. Повезло моей подруге Нинель. Она выскочила замуж за Протасова в позапрошлом году, и с тех пор мы встречались только на ее днях рождения. Сегодня увиделись в третий раз за полтора года. Холодина была ужасная! Что за зима такая? То слякоть, то холод, не поймешь... Ах да, о чем это я? О телевидении! Я подошла и спросила у этого, как его, с кинокамерой...
— С видеокамерой, — поправил Игнат.
— Какая разница! Телевизионщик сказал, когда и по какой программе покажут похороны, и я сразу вам позвонила. Вы меня видели? Как я выгляжу по телевизору?
— Сюжет был слишком коротким...
— Вы меня не заметили!
— Нет. Извините.
— А чего говорили про магнитную бурю?
— Ожидается послезавтра ночью. Я думал, вы пожелаете талисман от...
— Спасибо за заботу! Мы с вами, Игнат, в последний раз встречались, кажется, осенью?
— В конце сентября. Вы жаловались на подавленное настроение во время дождей, я предложил изготовить талисман от...
— Ваша висюлька не помогла! Гадаете вы — просто обалдеть, но талисманы на меня, метеочувствительную женщину, почему-то не действуют. С декабря я начала регулярно принимать пищевые добавки «Лефис формулу» и «Гинкгобилобу», и, вы знаете, помогает! Чувствую себя в плохие дни значительно лучше.
— В таком случае, как и договаривались, я верну деньги за...
— Ай, бросьте! — в который раз перебила Ирина Николавна. — Игнат Кириллыч, миленький, я примчалась не за талисманами и даже не совсем чтобы погадать. Я приехала по просьбе Нели Протасовой. Мы с Нелькой редко виделись в последнее время, но перезванивались часто и говорили часами. Я много-много всего ей про вас рассказывала, я рекомендовала вас как человека, который знаком решительно со всеми московскими гадателями и всех их запросто заткнет за пояс!
Ирина Николавна сделала многозначительную паузу, предоставляя Игнату возможность рассыпаться в благодарностях.
— Спасибо, Ирина Николавна. Польщен. Большое спасибо. Право, вы меня переоцениваете.
Сергач давно подметил, что сказанное вовремя старорежимное словечко, типа «польщен», оказывает на дамочек особенно благоприятное воздействие. Иные дамы, заядлые читательницы модного Б.Акунина, млеют от лексикона с потугами на великосветский и гораздо проще расстаются с деньгами, оплачивая услуги Игната. Противно, если честно, использовать приемы из арсенала альфонсов, однако ничего не поделаешь, бизнес требует.
— Нас ждут, Игнат. — Она поднесла к свету запястье с изящной браслеткой часиков. — Десять минут четвертого. Нас ждут через сорок минут. Ехать пустяки, здесь рядом. Еще успеете мне погадать быстренько.
— Простите, кто нас ждет?
— Нинель Протасова, разве я не сказала, нет? Она подошла ко мне на похоронах, улучила минутку и попросила привести вас к ней на квартиру.
— На поминки? — Игнат по-настоящему растерялся. — Зачем?..
— Какие поминки? Вы о чем? Поминали Венечку на фирме, в банкетном зале. Нелька два часа как дома.
— Пардон, Ирина Николавна, однако я не тот специалист, коему пристало утешать несчастную вдову. Извините великодушно, я...
— Ах-ха-ха!.. — звонко рассмеялась женщина в черном. — Ах, какой вы милый, Игнат Кириллыч! Ее не нужно утешать. Они с Веней собирались подавать на развод. Все слезы давным-давно высохли, умер чужой для Нельки мужчина, формально считавшийся ее мужем. Понимаете, о чем я?
«Ага, — усмехнулся Игнат, — как же не понять, все понятно. Обломилось счастье мадам Протасовой, вовремя отдал концы опостылевший муженек. Моя перед разводом тоже все время причитала — чтоб ты сдох, каркала. И как каркала, в соседних домах было слышно... Ясен пень, веселая вдовушка Нелька желает выяснить у прорицателя перспективы светлого будущего. Сама приехать не может, ибо приходится внешне соблюдать траур, стерве, вот и попросила подружку, такую же стервозу, доставить прорицателя на дом, тайком. Что ж, мы не гордые, извольте, поехали. Только наценка-с за цинизм и конспирацию будет, извините, сообразная, так сказать, обстоятельствам...»
— ...в безвкусном пиджаке с золотом на шее?
— А? Простите, Ирина Николавна, задумался. О чем вы спросили?
— В коридоре, возле вашей двери, столкнулась с крупным мужчиной в малиновом пиджаке. Кто это? Сто лет не встречала мужчину настолько безвкусно наряженного.
«Ну да. „Крупный мужчина“, ха! И правда, Леха Тимошенко подходит вам по росту, озабоченная вы моя Ирина Николавна. Трудно вам, госпожа великанша, искать ухажеров богатырей, вот и обратили внимание на „безвкусный пиджак“ пятьдесят шестого размера, могу понять».
— Это Алексей Тимошенко, сосед по коммунальному коридору. Перспективный, между прочим, негоциант. В столицах Алеша совсем недавно, не обтесан еще. — Игнат улыбнулся уголками рта. — Однако, Ирина Николавна, время поджимает. Успеваем разве что бросить простейший рунный жребий. Тему сформулируйте, пожалуйста.