– Теть Зоя, у меня Вера сильно заболела, хотел попросить вас помолиться за нее.
– Что с ней?
– У нее рак.
– Вот как?.. – тетя Зоя задумалась. – Операция будет? Она же у тебя не наша, кажется, мирскáя? – Спросила смотрительница, имея ввиду понятие о жизни в «миру», то есть в остальном православном обществе, кроме старообрядческого.
– А что, если мирскáя, за нее молиться нельзя?
– За всех молиться можно… – помолчав, нерешительно проговорила тетя Зоя и переспросила: – Сорокоуст? – Имея ввиду молебен о здравии.
– Вам виднее. Возможно, Сорокоуст.
– Вот бы ей покреститься у нас. Тогда бы точно помогло.
– Так она же крестилась.
– В мирскóй церкви крещение не настоящее.
– Возможно и перекрестится. Дело серьезное, предложу, – я оглянулся, посмотрел в зал. Над амвоном торжественно и грациозно свисало с купола роскошное паникадило. За деревянной ширмой в углу виднелась дверь, которая вела в служебную комнату. Представил, как Вера будет там исповедоваться.
– А что специальной молитвы за здоровье нет? – спросил я у тети Зои. – Сорокоуст – это ведь очень долгая молитва. Бабка, помню, когда исполняла ее, больше месяца и в собор ходила, и дома молилась.
– Да, Сорокоуст полагается. Сорок дней надо молиться. Большая служба.
– А сколько это будет стоить? – спросил я. Тетя Зоя назвала сумму.
– Хорошо, теть Зоя, я посоветуюсь с Верой, как она расценит.
– Посоветуйся. Приходи потом.
– Хорошо, теть Зоя.
Однако Веру занимали другие вопросы. Она внутренне настраивалась к предстоящей операции, а молитва за исход операции никак входила в ее планы. Надеялась, что все обойдется. Когда я сообщил ей о разговоре с тетей Зоей, она отреагировала прохладно.
– Делать тебе нечего.
– Что, ты думаешь так просто все? Это ведь не шуточки, такая операция тебе предстоит.
– Какая такая?
– Не боишься, что ли? – она посмотрела на меня пристально, ничего не ответила.
– Давай закажем службу?
– Нет, не надо, – ответила она. Затем, подумав, добавила: – Если бы знать наверняка, что будет толк…
– Думаешь, бесполезно?
– Да, думаю, бéстолку, – сказала Вера. А я считал иначе.
– Там вообще-то духовный труд распределен между несколькими женщинами. Они ежедневно бывают в храме и молятся. Помню, бабка молилась Сорокоуст, так приходила домой, чуть живая: уставала сильно. Молиться будут только за одну тебя, не как в вашей мирско́й церкви, молятся за список.
– Может быть, и надо, – засомневалась было Вера, но подытожила по-своему: – После операции, посмотрим. – Я дипломатично не настаивал. Так этот вопрос и замылили.
Как-то мне пришлось заехать по делам в наш второй офис, расположенный в центре города. Заправляла там, курируя экономику, Людмила Макаровна, жена Холодова. Заметив мое удрученное состояние, поинтересовалась, как чувствует себя Вера. Я ответил, что плохо. Чуткая женщина, она тут же при мне позвонила мужу, попросила посодействовать. Холодов незамедлительно связался с приятелем, работающем в онкобольнице на солидной должности.
На следующий день Веру положили в ту самую больницу, где ей в конце прошлого года удалили матку. Лапароцентез, незначительное хирургическое действие, с чем жена неделю лежала в местной больнице, сделали в тот же день, как поступила. За несколько минут. Потом уж сдавала анализы, обследовалась.
Тем временем случайно я обнаружил в книжном шкафу завалявшийся с незапамятных времен журнал ЗОЖ («Здоровый Образ Жизни»), где рассказывалось о методе Шевченко. Пожелтевший экземпляр воспринял, как перст Божий.
Рак, по Шевченко, излечивался с помощью эмульсии из растительного масла и водки. Вышел на сайт в Интернете и загорелся. Описание успешных примеров возымело свое действие. Подкупила не столько широкомасштабная реклама, сколько бескорыстность подачи материала, то есть не требовалось никаких денег.
Съездил, наконец, в церковь, внес пожертвование на проведение молебна. Поговорил с тетей Зоей. Она сказала:
– Вова, ты, как Вера выпишется, привези ее сюда обязательно. Анастасия Викторовна (матушка) как раз в субботу будет совершать крещение. Покре́стим твою Веру. Некрещеной нельзя. Привези сюда. Обязательно привези.
– Хорошо, привезу, – тетя Зоя улыбнулась в ответ, затем подала мне небольшой пакетик с желтоватыми шариками и пояснила:
– Это ладан. Придешь домой, благословись, зажги древесных углей в баночке, насыпь туда, и с восточного угла обойди все комнаты по часовой стрелке.