— Мы примем любую помощь, великий, — произнесла графиня, поджав губы, — но, если, как ты говоришь, не в силах человека что-либо сделать, разве тебе не стоило приехать одному?
Манфред заговорил прежде, чем Теклис успел ответить:
— Император не позволил бы столь благородному гостю путешествовать одному по его владениям. И он не допустил бы, чтобы придворные церемонии оставили нашу прекрасную сестру Талабхейм без необходимой помощи. Мы пришли с войском, но надеемся, что оно не понадобится. И хотя ваши солдаты, вполне возможно, действительно контролируют ситуацию, нет нужды отвергать резервы, которые могут оказаться полезны.
— То есть могут вмешаться, — сказала графиня. — Урвать для себя победу Талабхейма над его бедой.
— Графиня, — возразил Манфред, — уверяю вас...
— А я вас уверяю, что помощь не нужна. Вы доставили к нам великого Теклиса, и мы благодарны вам за это. А теперь можете отбыть — не сомневайтесь, у нас он будет в безопасности, и, пока он наш гость, мы не посрамим Империю. Спасибо.
Их совершенно явно выпроваживали, но Манфред лишь поклонился и достал из-за пазухи свиток пергамента.
— Графиня, с сожалением вынужден напомнить вам, что, несмотря на статус Талабхейма как вольного города, он все равно расположен на землях Талабекланда, который является частью Империи и, соответственно, подчиняется ее законам и приказам императора. — Он поднял свиток. — Хотя и составленный в любезном тоне, этот документ — не предложение помощи, но приказ Карла-Франца, подписанный его собственной рукой, и в нем говорится, что ваше правительство должно позволить его представителям оказывать вам помощь, пока они не сочтут, что угроза для Талабхейма и всей Империи миновала.
Манфред передал свиток Нейбалтену, и тот отнес его графине. Та отдала послание писцу, который с готовностью выскочил из-за помоста. Он быстро все прочел и зашептал ей на ухо. Графиня сжала подлокотники трона так, что костяшки пальцев побелели.
— Это возмутительно, — сказала она наконец. — Император преступает закон своей Империи. Герцогства обладают всей полнотой власти в собственных границах и не обязаны терпеть вмешательство императора, если угроза не нависает надо всей Империей. Это, совершенно очевидно, проблема Талабхейма, и...
— Простите, графиня, — сказал Теклис, — я не встаю ни на чью сторону в делах людей, но вы не правы. Хотя беда и случилась в Талабхейме, если ее не остановить, она будет угрожать не только Талабекланду и Империи, но и стабильности всего мира. Иначе я не прибыл бы сюда.
Графиня побледнела:
— Это действительно настолько опасно?
Теклис мрачно кивнул:
— Да.
— Тогда, — она бросила резкий взгляд на Манфреда, — лишь по твоему повелению, премудрый, я соглашаюсь на это нежеланное вмешательство иноземных лордов.
— Благодарю, графиня, — ответил Теклис. — Как только вы сочтете возможным, я встретился бы с представителями вашего двора, наиболее озабоченными данной проблемой, чтобы выяснить, что им об этом известно.
— Разумеется, — произнесла графиня. — Я соберу экстренное совещание парламента сегодня же. Мы разъясним обстоятельства тебе и имперскому посольству. А пока что лорд Нейбалтен покажет вам, где вы поселитесь.
Теклис, Манфред и их свита поклонились и отступили.
— Благодарю, графиня, — закончил Теклис.
— Очень любезно с вашей стороны, ваша милость, — подхватил Манфред.
Когда они проследовали за Нейбалтеном из тронного зала, Райнер шепнул Вальденхейму на ухо:
— Милорд, помните леди Магду Бандауэр?
— Как я могу ее забыть? — нахмурился граф. — Эта женщина стравила меня с братом, и дело дошло до войны. А что?
— Она здесь. С молодым человеком в голубом и малиновом, слева от трона.
Манфред осторожно глянул через плечо, затем мрачно кивнул:
— Вижу.
— Милорд, — сказал Райнер, — буду очень рад, если вы отдадите мне приказ убрать ее.
— А я был бы очень рад отдать такой приказ, но, увы, этот молодой человек — барон Родик Унтерн, и леди Магда носит его цвета. Как бы мне ни хотелось расправиться с совратительницей моего брата, сейчас было бы политически неразумно убивать жену кузена графини
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ОТЛИЧНАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ
В тот вечер парламент Талабхейма заседал в просторном, обшитом деревянными панелями помещении в Большой палате эдиктов. Графиня Элиза сидела на самом северном месте огромного подковообразного стола. Члены ее парламента — представители знатных родов Талабхейма, купеческих гильдий, городских храмов, колледжей магии, казначейства, три генерала из Охотничьего совета (командир Таалбастона Кристоф Шталмайер, командир городской стражи Детлеф Кейнхольц и командир ополчения Йорг Хафнер), министр торговли и министр общественных работ занимали остальные кресла. Их количество увеличили против обычного, чтобы разместить Теклиса и Манфреда и рассадить их свиту вдоль стен. Там сидел и Райнер, пытаясь собрать воедино имена, лица и титулы.