Весь прошедший час Райнер просидел в карете Вальденхейма у окруженного деревьями здания Нефритового Колледжа магии, ожидая, пока граф, Теклис, маг Нихтладен и графиня — единственные, кого впустили скрытные маги, — ходили с Фогтом за камнем.
— Потеряли?
— Ага! — хмыкнул Манфред. — Маги шарят по чердакам и буфетам, что твои горничные. Но он исчез. Видимо, просто украден.
Он потирал руки.
— И вы довольны?
— А? Не будь идиотом! Конечно же, я доволен. Если бы Фогт его выдал, вся слава досталась бы колледжу, а теперь у нас столько же шансов найти его, сколько и у всех. Отличная возможность.
— Ваша забота о народе Талабхейма достойна восхищения, милорд, — сухо произнес Райнер.
— Меня заботит вся Империя, и если кто-то должен умереть, чтобы надолго обеспечить ее стабильность, тогда пусть их гибель будет на моей совести.
Райнер усмехнулся:
— Как благородно с вашей стороны.
Вернувшись в особняк в Квартале Законников, где графиня разместила посольство из Рейкланда, они обнаружили лорда Данцигера, чопорного, одетого в черное казначея. Он ждал Манфреда в гостиной.
— Нельзя ли переговорить с вами наедине, господин граф? — Манеры его были столь же жестки, как и высокий воротник, и поза так же напряжена.
— Разумеется, лорд Данцигер, — ответил Манфред. — Гетцау, проводи его превосходительство ко мне.
Когда они расположились в личных покоях графа и Райнер подал рейкландское вино, Данцигер заговорил:
— Как хранителю сокровищ графини, мне больно видеть, что огромные средства растрачиваются на заведомо неверное решение проблемы. Вы уже поняли, что парламент далеко не единодушен, там больше любят сваливать вину друг на друга, чем действовать, и, хотя и стыдно это признать, похоже, некоторые и из этого извлекают выгоду. Вот почему я пришел к вам. Вы доверенное лицо Карла-Франца и великого Теклиса. Я знаю, что интересы Империи для вас превыше всего, и хотел бы покончить с этими неприятностями как можно быстрее.
— Разумеется. — Вальденхейм старательно изображал искренность. — И если вы располагаете информацией, которая может послужить этой цели, я был бы в высшей степени рад ее услышать.
— Полагаю, да, сударь, — сказал Данцигер. — Как и большинство состоятельных людей города, я предоставил личную охрану для защиты уцелевших кварталов. Когда Теклис сегодня заговорил про этот «отводящий камень», я вспомнил недавний рассказ Герде, моего капитана. Тогда я подумал, что это пустяк, но теперь...
— Прошу вас, продолжайте, сударь. — Райнер прямо-таки видел, как граф пытается скрыть нетерпение.
— Герде охранял баррикады на Шварцхолде. Сразу за полночь он увидел, как несколько человек тащили что-то тяжелое в старое зернохранилище, которое сгорело, когда началось это безумие. Он отправил человека проследить за ними и посмотреть, что они замышляют.
— И что тот обнаружил?
— Он вернулся через час и сообщил, что воры внесли свою ношу через дыру в погребе в канализационный желоб под ним. Солдат прошел за ними по канализации и катакомбам под Талабхеймом и оказался в месте, охраняемом хорошо вооруженными людьми. Дальше пройти он не смог.
Манфред наклонился вперед:
— Городскую стражу об этом уведомили?
— Не думаю.
— Значит, об этом знаем только мы?
— Да, сударь. И было бы мудро сохранить тайну. Талабхейм — город интриг, здесь сказать одному — все равно что сказать сотне. Если мы хотим нанести удар быстро, надо действовать в условиях строгой секретности.
Вальденхейм кивнул:
— Отлично. Тогда я ударю завтра перед рассветом. Пришлите сюда своего человека, чтобы он проводил нас. Благодарю за информацию, лорд Данцигер.
— Гм, если мои люди пойдут с вашими, полагаю, мы можем быть уверены в успехе.
Манфред лукаво улыбнулся:
— Ну, разумеется. Будьте здесь завтра в пятом часу, и посмотрим, не сможем ли мы найти камень.
— Отлично. Значит, до завтра. — Данцигер встал и сухо поклонился. Райнер проводил его до двери.
— Вы не доверяете ему, милорд? — спросил он, вернувшись.
— Не больше, чем могу прокатить на себе коня. Потому и добился, чтобы он пошел с нами.
— Намекнув, что как раз этого вам бы и не хотелось?
Граф кивнул:
— Он вполне мог послать нас на смерть. Если бы позволил нам пойти одним, было бы ясно, что так он и задумал. А теперь я вижу, что он играет в другую игру.
— Намерен использовать нас, чтобы захватить камень, а потом заберет его и получит все почести? Ну, и вы хотите использовать его точно так же?