Отряды миновали заброшенную тюрьму (люди Родика находились в центре, а Данцигер, раздраженный и не в духе, замыкал шествие), прошли через оплавленный портал и были где-то посередине склада с бочками, когда Теклис остановился, вглядываясь в темноту. Его эльфы постоянно были настороже.
— Здесь люди, — сказал он громко, но спокойно. — Их скрывает магия. Мы в засаде.
Прежде чем он успел закончить, добрая сотня темных фигур вылетела из-за бочек с мечами и воплями:
— Камень! Забрать камень!
Теклис что-то быстро сказал, и над его головой громко взорвался световой шар, резко осветив буквально каждый предмет в комнате. Солдаты остолбенели; впрочем, их противники заметили в сиянии что-то еще — они отпрянули, а некоторые и вовсе развернулись и убежали.
— Черные сердца! Нордбергбрухе! — воззвал Манфред. — Защитите Теклиса! Защитите камень!
Райнер и остальные образовали вокруг Теклиса и Родика что-то вроде квадрата, как раз вовремя, чтобы отразить первую волну атакующих. Фон Пфальцен и его люди тоже окружили их; лорд Данцигер же, который только что прошел через оплавленное отверстие, вернулся туда.
В бою мозг Райнера бешено работал. Кем бы ни оказались эти безумцы, когда отряд впервые пришел сюда, их тут не было. Значит, они знали, что отряд прибыл отобрать камень у тзинчитов. И за ними не могли идти от самого амбара — даже без помощи Теклиса такую силу, следующую по пятам, вполне можно заметить. Значит, они знали, где держат камень. Стало быть, кое-кто имеет глаза и уши сразу в обоих лагерях.
Эти атакующие были не менее возбуждены, чем тзинчиты, но, в отличие от них, скорее не разъярены, а околдованы. Они закатили глаза, на лицах в разгар боя блуждали блаженные улыбки; Райнер отрубил одному руку — и тот экстатически застонал. И если «экипировка» фанатиков оставляла желать лучшего, эти оказались прекрасно вооружены и защищены доспехами из кожи и металла.
— Это еще кто? — Родик бешено оборонялся от двоих разом.
— Поклонники Повелителя Удовольствий, — ответил ему Теклис и запел очередное заклинание. Эльфы посылали в атакующих поток белых стрел, и каждая попадала в цель.
Румпольт отшатнулся, схватившись за лоб. От удара, нанесенного кому-то кулаком в зубы, костяшки пальцев Райнера были содраны в мясо. Он увидел, как падает с топором между лопаток солдат из Нордбергбрухе, а чуть дальше безжизненно оседает телохранитель графини. Но теперь, когда замешательство от внезапной атаки прошло, солдаты вспомнили о дисциплине, и фанатики начали падать все чаще.
— Вперед, тунеядцы! — орал Манфред.
Райнер оглянулся и увидел, что граф толкает Родика и его людей к переднему краю.
— Хотели чести нести камень, так получите и честь защищать его!
Райнер изумленно покачал головой. Даже в бою, где они могли погибнуть, Манфред все еще пытался отыграть камень.
Голос Теклиса зазвучал громче, и воздух вокруг него завибрировал от потока энергии. Эльф поднял руки и воззрился на беснующуюся орду. Его пальцы будто проросли сверкающими щупальцами. Но едва он запел последние громовые слова заклинания, из темноты вылетела черная стрела — и пробила его грудь.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
НЕ ПРИКАСАЙТЕСЬ К КАМНЮ
Теклис упал навзничь, прямо на камень. Его телохранители потрясенно обернулись, но тут же пришли в себя и приступили к действиям. Пока пятеро эльфов стреляли из луков туда, откуда прилетела черная стрела, их капитан сломал ее почти у самой груди Теклиса, потом легко, как пушинку, подхватил мага на руки. Остальные тесно окружили их — двое с заряженными луками, другие с мечами. Не говоря людям ни слова, они поспешили к выходу, по пути укладывая фанатиков, преграждавших им путь.
— Он жив? — крикнул им вслед Манфред. — Теклис жив?
Эльфы не отвечали.
Едва они достигли разбитых дверей склада, оттуда хлынул поток изуродованных мутантов, машущих дубинками и ржавыми мечами. Эльфы яростно прорубали себе дорогу, но мутантов они будто и не интересовали — те устремлялись прямо к людям, защищающим камень.
— Трусы! — орал Родик, потрясая кулаком вслед уходящим эльфам. — Они оставили нас умирать!
Орда мутантов налетала в равной мере на войска и на служителей Слаанеша — царапали, размахивали уродливыми конечностями, глаза их горели.
— Камень, — стонали они, — заберем камень.
— Нам конец, — завывал Румпольт, пока Черные сердца сражались с бурлящим хаосом фанатиков и мутантов, — это верная смерть.