Тогда она освободила свою ладонь.
И Мосби опустил руку ей на плечо.
Джанет знала, что будет потом: он коснется ее правой груди.
Приобнимая ее за спину, он некоторое время пытался скрыть свои намерения, просто держа ее за правое плечо. Однако, вскоре его ладонь медленно скользнула вниз. Очевидно, именно для этой цели.
Слишком далеко.
Кажется, он хотел просунуть ее сзади, через подмышку. До того, чтобы коснуться груди ему оставалось лишь несколько дюймов.
Джанет пресекла эту попытку, плотно прижав руку к боку.
К тому моменту, как он, наконец, убрал ладонь, ее рука уже начинала дрожать от напряжения.
Но он отказался от груди только лишь ради того, чтобы возобновить действия с ее ногой. Он снова начал с колена. По мере того, как прогрессировал сюжет в фильме, то же самое делала и его рука. Сквозь ткань брюк, она ощущала исходящее от нее тепло. Поначалу она практически не возражала, но рука неуклонно продолжала подниматься все выше и выше.
В тот момент, когда она уже была готова остановить его, рука Мосби быстро преодолела окончательное расстояние и прижалась к ее ширинке. Она затаила дыхание.
- Нет, - прошептала она.
Его пальцы надавили посильнее и потерли.
- Прекрати, Мосби.
- Все в порядке, - прошептал он.
- Нет, - сказала Джанет. - Пожалуйста. - Но отодвинуть его руку она не пыталась.
Ей было приятно.
Она задышала громко и возбужденно.
Головы сидящих впереди повернулись в их сторону.
Она отвела руку Мосби в сторону и выпрямилась, чувствуя, как лицо наливается краской.
Через несколько секунд, ладонь Мосби снова вернулась на ее колено.
- Нет, - сказала она.
Он начал перемещать ее выше, поэтому ей пришлось поднять ту и плотно прижать к его же ноге.
- Вот так и сиди!
Всю остальную часть фильма он держал руку при себе.
Фильм закончился. В зале зажегся свет.
- Ну что, идем? - Спросил Мосби. А затем самодовольно усмехнулся.
Джанет еле сдержала в себе желание влепить ему затрещину.
Они вышли из кинотеатра. Ночь была холодной. Хоть Джанет была одета в легкую куртку, Мосби положил руку ей на плечи. Она решила не сопротивляться.
Дойдя до автостоянки, где был припаркован их автомобиль, он притянул ее к себе. Он целовал ее, и она не сопротивлялась.
По крайней мере, сейчас мы не в центре переполненного кинозала.
Да и поцелуй не такой уж плохой. Помимо обыкновенной похоти в нем присутствовала и нотка нежности.
Он не может быть таким уж плохим парнем, подумала она, если так целуется.
Когда его язык коснулся ее губ, она раскрыла рот, чтобы принять его. Она легонько облизывала его, а затем, почувствовав, как его рука нежно легла ей на грудь, просунула свой язык в его рот.
Тогда его ладонь скользнула под блузку.
Она схватила его за запястье, отстранила руку и оторвала свой рот от его.
- Нет, не надо, - сказала она.
- Поехали ко мне домой, - сказал он.
- Нет.
- Ну же. Почему нет?
- Все это может закончится постелью.
- Именно потому я тебя и зову.
Джанет оттолкнула его:
- Просто отвези меня домой, ладно?
- Но ведь там Мэг.
- Я знаю, что она там. Это ее дом. Ты очень хороший, Мосби, и я прекрасно провела с тобой время, но к этому я не готова. Серьезно. Я не собираюсь с тобой спать.
- Разве я что-то говорил о сне?
- Давай только без этих каламбуров.
Эти слова, казалось, прояснили его голову.
- О... - пробормотал он. - Да. Извини. - Он грустно улыбнулся и открыл для нее дверь машины.
По дороге к дому Мэг он посмотрел на Джанет и сказал:
- Кажется, я тебе не очень-то нравлюсь.
- Ты мне нравишься. - Интонация, с которой она произнесла эти слова, показалась неубедительной даже ей самой.
- Тогда почему ты не хочешь со мной спать?
- Не дави на меня, Моисей.
- Это ведь был не каламбур?
- Ты мог бы быть намного привлекательнее, если бы перестал поясничать, как придурок.
- Как придурок?
- Извини.
- Я придурок? Боже, да ты меня, кажется, просто-напросто презираешь.
- Никто тебя не презирает.
- Ты презираешь. Черт, да кого я пытаюсь обмануть? Это делает каждый. Я слишком настойчив, неприятен, скучен...
- Да, но мне кажется, что под маской этого настойчивого и неприятного типа скрывается очень даже неплохой парень.
Он грустно хихикнул и сказал:
- Конечно.
- И этот неплохой парень никак не может выбраться наружу.