Лирин впала в отчаяние и отказалась даже пытаться.
Порги стали наигрывать ей запомнившиеся кусочки мелодии, отчаянно фальшивя, но очень, очень усердно. Два десятка поргов запомнили достаточно, чтобы воспроизвести главную тему.
Лирин зажимала уши и сбегала на скалы.
Две недели порги ходили за ней и играли.
Лирин сказала, что в этом году не будет об этом даже говорить и стала нырять за раковинами спиралек.
Порги повздыхали…
И начали учить новичков сами.
Когда первый новичок радостно набренчал «великой учителю» главную тему, трогательно заглядывая после этого в глаза и чирикая, Лирин схватилась за сердце, за уши и сдалась.
…И на всякий случай заказала контрабандистам профессиональный ханг и набор инструментов для них в обмен на последние записи. Все-таки сколько усилий она ни прилагала, ее ханги здесь выходили недостаточно качественного звучания…
========== Часть 2. ==========
***
Вы же понимаете, как порг играет на варгане. Порг маленький, но пасть у него относительно размера тела довольно большая. То есть резонатор вполне на уровне. Но штука в том, что лучшие из музыкантов… В общем, некоторые порги, похоже, ухитрялись резонировать всем поргом сразу. Главное было — прийти на репетицию голодным, с пустым пузиком.
Поэтому Лирин стала держать запас вяленой рыбки для обновленного оркестра.
Она занималась с новичками по утрам. Потом опытные порги их еще тренировали, а Лирин делала новые варганы все более глубокого звучания или ныряла за моллюсками и ходила за молоком. Потом все отдыхали. А ближе к вечеру четыре десятка поргов начинали по кусочкам складывать марш. Группа поддержки из соседей, родичей и детей аплодировали и все чаще приносили оркестрантам и великой мастеру чего-нибудь пожрать в благодарность.
Лирин положила болт на всё и порезала композицию вдоль и поперек, распределив ее между лучшими варганщиками по нотам и тональностям. Потому что все нужные ноты один варган не возьмет никогда. И занималась группами по темам.
Новички держали ритм или добавляли эффекты в нужных местах.
Тиньтинь и Тонтон с восторгом встретили заявление, что им придется быть ведущим инструментом и выучить тему целиком. Вот только для порга это была физическая работа такого уровня, что приходилось вечером на руках относить их в гнездо. Лирин перетащила их гнездо из термоткани прямо на площадку, подумала — и стала готовить дублеров. Не столько чтобы заменять ведущую пару во время исполнения, сколько чтобы дать ей отдых, пока репетируют новички.
Это она забыла, что хангов теперь два… Впрочем все оказалось не так страшно: новый ханг с чистым мощным звуком был неодолимо притягателен, все хотели заниматься только на нем. Первый здешний она считала неудачей, работа над вторым отложилась на неопределенный срок.
О том, как пришлось извратить ведущую фортепианную тему под ханг, Лирин твердо решила ни с кем не обсуждать. Коллеги, вероятно, ее закопают за это. Ну их к черту, решила она, глядя в горящие восторгом глазищи поргов. Укладывая икающих от усталости Тинь и Тон в корзины из термоткани по вечерам, она думала еще и о том, что ни один сраный контрабандист больше не пообедает поргами на ее острове. В том числе потому, что торговцы нелицензионной и нелицензированной музыкой пристрелят любого, кто попытается съесть их источник доходов. За другие острова она, к сожалению, поручиться не могла, но хорошего понемножку.
Записи Лирин извращала в меру и без меры, монтируя то обучение новичков в музыку для медитаций, то отрывки из основной репетиции и других мелодий в загадочные композиции с первыми попавшимися таинственными названиями.
Внезапно в рабочий процесс стали встревать посторонние звуки — это дикие порги не вынесли творящихся без них безобразий и породили народную самодеятельность. Уж неизвестно как и кто, но, наслушавшись восторгов от новых исполнителей, дикие стали стучать всем что подвернется по чему попало и слушать, что получилось. Получилось у них в конце концов найти звенящие обломки неизвестной Лирин и ее тупому корабельному дроиду породы и изобрести каменный ксилофон. Надо сказать, звучал камень зверски удачно, звук выходил более стеклянный, чем каменный*. Не успела Лирин глазом моргнуть, как пол-острова вместо песни начинало утро с нежных перестуков и перезвонов. Вскоре застучали на соседних островах. Пришлось переносить репетиции на вечер…
Между всеми этими прекрасными занятиями она как-то мельком вспомнила, что не отмечала дня рождения уже года три, вылетела из родного календаря и даже не может теперь точно сказать, исполнилось ей уже сорок лет или нет. Треснутое зеркало в косметичке показало прибавку седины в кудрях и здоровую спортивную худобу.
А потом началась сыгровка, и случилось самое страшное. Они все собрались вместе и попытались хоть десять секунд побыть единым целым.
Четыре десятка поргов. Семнадцать варганов. Ситхова дюжина глюкофонов. Пять честных барабанчиков разных размеров. Один здоровый барабан из бочки, на которую натянули выделанную по советам бывалых контрабандистов кожу мелкого морского рептилоида — порг Бумбум прыгал на нее с размаху. Две стальных язычковых гуделки на основе того же варгана, тянувших по единственной ноте. Ксилофон, добавленный в последний момент для фона. И ханг.
Увидев все это вместе в первый раз, Лирин пережила приступ паники и истерику. Порги терпеливо курлыкали вокруг и вполсилы гудели и стучали, пока она размазывала слезы.
— Я маленькая птичка, — проикала она, — у меня нет мозга! Какой ситх занес меня на эту галеру!
Порги выразили категорическое несогласие с великой учителем. И устроили такую возмущенную какофонию, что донесли несогласие до всех живых существ на этой части острова. Аж ждуны в море плюхались.