— Ч-что? — Фрэнк заикался.
— Не удивляйся, милый, это ты сделал это со мной. Ты и твои грязные гребаные друзья.
— Ч-ч-что? — он снова заикался.
— Теперь всякий раз, когда у тебя будет секс, всякий раз, когда ты будешь чувствовать себя не в своей тарелке... Ты можешь думать обо мне, о том, что я с тобой делала и почему.
Я подмигнула ему и вышла из квартиры, прежде чем он успел сказать что-нибудь еще. Как моя жизнь закончилась, так и его.
* * *
— Не волнуйся, — сказала я Гарри. — Ты не проживешь достаточно долго, чтобы это разрушило твою жизнь. Ты даже не проживешь достаточно долго, чтобы узнать, передалось ли это тебе от меня. Ты не переживешь эту ночь, но я почему-то не думаю, что ты будешь беспокоиться об этом. Я думаю, несмотря на то, что ты знаешь, что умрешь сегодня, ты будешь больше беспокоиться о том, что инфекция может попасть в твою кровь.
Гарри был явно взбешен.
— Почему ты делаешь это со мной? — спросил он снова, будто это не обсуждалось миллион раз до этого.
— Потому что ты сделал это со мной. Твой актер — человек, которого ты сделал...
Остановила себя.
Я еще не была готова говорить об этом. Еще не дошла до этого момента истории.
— ...он был ВИЧ-положительным, а теперь благодаря вам и я. И есть большая вероятность, что ты тоже, так же, как есть большая вероятность, что Фрэнк, мой агент, тоже.
Гарри начал плакать; это меня удивило.
— Я не знал! — рыдал он. — Я не знал!
— Ладно, успокойся. Пока нет смысла расстраиваться. У нас впереди долгая ночь. И вообще, может, передохнем?
Он не ответил мне. Даже не слышал меня. Просто повторял снова и снова, что не знал, что его главный актер ВИЧ-инфицирован. Знал он или нет — это не имело значения. Факт был в том, что он сказал ему трахнуть меня в задницу, несмотря на то, что я этого не хотела. Я сказала ему, что собираюсь поступить с ним так же, как он поступил со мной. Это был первый этап. Он получил то, что заслужил. И — как я ему сказала — ему не придется жить с последствиями нашей сексуальной связи. Не то что мне. Хотя нет смысла повторять; очевидно, что он расстроен. Тайм-аут пойдет нам обоим на пользу. Ему просто нужно немного поспать, а у меня как раз есть то, что нужно...
Глава 7
ТАЙМ-АУТ
Я подошла к камере и проверила, что она все еще записывала, пока Гарри пытался взять свои эмоции под контроль. Запись продолжалась.
Хорошо.
Остановила ее на мгновение и нажала кнопку перемотки сбоку от видоискателя. Я не могла не улыбнуться, наблюдая за нашими выходками на экране. Похоже, я все засняла. Удовлетворенная, я перемотала вперед до конца отснятого материала и снова нажал кнопку записи. Я снова застегнула нижнюю часть комбинезона и вернулась к Гарри. Он все еще хныкал, но, по крайней мере, сумел немного успокоиться.
— В чем дело? — спросила я. — Неужели ты даже не получил удовольствия от секса?
Он не ответил мне. Я рассмеялась и подняла молоток.
— Посмотри на эту эрекцию, — сказала я и взяла его член в свободную руку. — Все еще стоит гордо, несмотря на новости о том, что я, скорее всего, заразила тебя ВИЧ. Сейчас самое время рассказать тебе о том, что ты выпил? Да, чай был с сюрпризом... с виагрой. Эта штука не пройдет еще несколько часов. По крайней мере, я так думаю.
Посмотрела на молоток и снова на лицо Гарри. В его глазах отчетливо виднелась паника.
— Что ты собираешься делать? — спросил он.
О, теперь он хочет поговорить.
— Пожалуйста. Я достаточно настрадался. Просто остановись. Пожалуйста.
Мне нравилось, как он умолял. Странно думать, что от этого я становилась немного мокрой... там. Его голос был тихим, но я надеялась, что камера уловит, и смогу воспроизводить запись снова и снова до умопомрачения.
— Презервативы используются для защиты людей от ВИЧ и других заболеваний и инфекций, передающихся половым путем. Но они также являются формой контрацепции. Например, вот так же, как этот молоточек...
— Пожалуйста, — его голос дрожал, когда он смотрел на молоток, — ...не надо.
— Тише. Все в порядке. По правде говоря, мы должны были сделать это раньше, я имею в виду трахнуться. Должна была давно заразить тебя.
Я опустила молоток и прикоснулась металлической головкой к его головке. Он вздрогнул, но никуда не делся. Он был моим, и я могла делать с ним все, что захочу.
— Главное, что мы забыли о том, что кроме того, что я могла тебя сейчас заразить, могла бы от тебя забеременеть. Это, конечно, маловероятно. Но все же... но мы исправим эту оплошность, чтобы избежать такого казуса в дальнейшем.
Он снова вздрогнул, когда я перевернула молоток в руке так, что головка была направлена вверх к потолку склада... к его яичкам. Я посмотрела на камеру, маленькая красная лампочка все еще мигала: запись продолжалась. Я обернулась к Гарри.
— У тебя есть дети? — спросила.
Он покачал головой.
— И никогда уже не будет, — усмехнулась я.
С этими словами я с размаху опустила молоток вниз, а затем прямо вверх между его ног так сильно и быстро, как только могла. Звук раздавленных яичек при ударе был заглушен его криком, отскочившим от четырех стен склада; это был пронзительный крик боли, а цвет его лица мгновенно поменял много различных цветов: от пунцово-красного до мертвенно-бледного. Второй удар был таким же сильным, и он потерял сознание от шока, как я и ожидала, хотя мне хотелось, чтобы он был в сознании. Я не могла представить себе, какую боль причинила ему, но все же мне хотелось, чтобы он оставался в сознании и страдал подольше. Посмотрела вниз на месиво из плоти и крови, которое когда-то было его яйцами. По крайней мере, он все еще будет чувствовать безумную боль, когда придет в себя. Я положила молоток на пол и направилась к камере. Наклонилась так, что мое лицо заполнило экран.
— Продолжение следует, — сказала я потенциальным зрителям.
Остановила запись и выключила камеру, чтобы сэкономить заряд батареи, в то время как на меня нахлынули воспоминания о том разговоре с Ричардом. Том, в котором говорилось о различных странных вкусах людей, когда речь заходила об их предпочтении порнографических фильмов. Я не могла не задаться вопросом, найдется ли среди них кто-то, кто будет мастурбировать на это видео, когда оно будет загружено. Часть из них хотела бы оказаться в положении Гарри? Я на мгновение отвернулась от этой сцены и вернулась к верстаку, где ранее оставила свою еду. Нужно было что-то съесть. Мне становилось плохо, я так голодна. Сегодня я тоже не принимала лекарства. Всегда чувствовала себя плохо, когда пропускала прием лекарств. А это случалось все чаще из-за того, что мне нужно было воплощать свой план.
ВИЧ.
Мои мысли вернулись к тому времени, когда я впервые узнала эту новость...
* * *
Я чувствовала себя плохо уже несколько недель. Сначала врач просто посчитал, что это разновидность гриппа, и, поскольку болезнь не отступала, прописал мне антибиотики. Я добросовестно принимала их до конца курса, как предписывала инструкция, но через несколько дней снова обратилась к доктору, так как все еще чувствовала себя разбитой. Именно в тот раз, когда я описала свои симптомы, врач попросил меня сдать анализы крови, что я и сделала через несколько дней после нашей встречи. Он не сказал мне, что именно он искал. Просто сообщил, что хочет исключить некоторые болезни. Думаю, он знал, что нужно искать ВИЧ, потому что я была откровенна со своим врачом относительно своей профессии. Конфиденциальность между врачом и пациентом означала, что я могла ему доверять. В конце концов, кому он мог рассказать? Никому, не рискуя своей работой и репутацией, и я уверена, что небольшая сплетня не стоила для него так много.
Должна была догадаться, что он беспокоится, что болезнь — это не просто какая-то инфекция. Он спрашивал о моей работе и о том, чем я занималась в последнее время. Потом он перестал ходить вокруг да около и просто спросил то, что действительно хотел спросить: был ли у меня недавно незащищенный секс?
Я помню, что сломалась еще до того, как он закончил задавать вопрос. Так долго я чувствовала себя одинокой. Мне казалось, что нет никого, с кем я могла бы поговорить. Нет никого, кто бы меня понял. Конечно, я все ему рассказала, и он предложил обратиться в полицию, но я отказалась от его предложения позвонить им от моего имени. Я не хотела, чтобы они превратили меня в "дело". Кроме того, после того, что они сделали со мной в ту ночь, я не могла с уверенностью сказать, что это не станет новостью года в нашем небольшом городке. И как только история о том, что произошло, попала бы в заголовки, прошло бы совсем немного времени, прежде чем мама и папа прочитали бы об этом и узнали, как я оплачивала свои счета.
Конечно, врач предложил мне поговорить с кем-то, у кого было больше опыта в ведении дел, подобных моему, но я отказалась, и в следующий раз мы говорили друг с другом, обсуждая результаты анализа крови. А он был ВИЧ-положительным.
* * *
Когда слова доктора эхом отдавались в моей голове, я хотела подбежать к Гарри, который все еще был без сознания, взять молоток и непрерывно бить его им, пока тот не перестанет дышать. Я повернулась к нему спиной, чтобы не видеть его, и сделала несколько глубоких вдохов. Я проделала весь этот путь не для того, чтобы избавить его от страданий, пока не причиню ему столько боли, сколько могла. Я хотела, чтобы он почувствовал каждую каплю моей ярости. Он еще недостаточно страдал.
* * *
Я уехала из дома родителей, из своей старой детской спальни, места, которое казалось таким безопасным, и вернулась в свою собственную квартиру. Но ненадолго. Я уже сказала агенту по недвижимости, что хочу съехать. Не объяснила никому причины — боялась, что... они... придут за мной сюда. Сняв все сбережения с карты, я переехала в другое место, несмотря на то, что за квартиру было уплачено до конца месяца. Я просто хотела выбраться оттуда. Уехать как можно дальше, как будто бегство поможет мне забыть о том, что произошло, или о том, с чем я осталась (на всю оставшуюся жизнь).