Столбики на платформе за окном вагона метро мельтешили со скоростью убегающего в темный зев туннеля поезда. Мой палец синхронно пролистывал окна сторис, сбрасывая в мозг обрывки чужой жизни. Рты бесконечных блогеров беззвучно открывались, изрекая очередные истины, а касание пальца отправляло все эти попытки в пользовательское небытие. И… А вот и чертов Незнакомец. Выпустил очередную книгу он… Трахнул очередную девочку… Трахнул девочку – выпустил книгу. Да ты прямо Хенк Муди московского разлива! Справедливости ради надо отметить, что трахается он неплохо…
«Тебе же нравится, как тебя ебут, маленькая сука?
Воспоминания о его голосе отдались в висках легким гулом. Рука ослабила шелковый шарф.
«Да-а-а-а-а, блядь. Да!!!» – откликнулось мурашками по коже эхо собственных слов.
Да и пропадать после секса у него получается отлично. Один в один свой сериальный прототип. Не хватает «Порше», Лос-Анжелеса и фильма, снятого по книге. Да ну тебя! Отписка.
И вовсе это не обида!
Поезд недоуменно замедлил ход, подъезжая к станции.
И не месячные!
Да задолбал ты меня!
Все задолбало!
– Девушка, вы выходите?
– Да!!!
Загнанные гормональным стрессом благоразумие, вежливость и воспитание троекратно осуждающе вздохнули где-то в дальнем уголке мозга.
Задолбало. Работа. Дорога. Дом. Свайпаешь влево одинаковые будни, чтобы удивленно проводить взглядом промелькнувшие в один миг выходные, а потом все заново.
Я устала. Хочу на ручки и спать.
Задолбало!
Сцена третья. Расстановка фигур
«Осторожно двери закрываются. Следующая станция Павелецкая»
Давка утром в метро просто несусветная. Столбики станции за окном вагона мельтешили со скоростью убегающего в темный зев туннеля поезда. Треугольный значок Директа нанизал на себя одно непрочитанное сообщение. О, какая честь! Сам Хенк Муди Незнакомецсторис!
Привет, детка) Как ты?
Не, ну вот как это работает? Секс, конечно, не повод интересоваться делами. Как отписалась, так сразу «прив-е-е-ет». Да ну тебя! Не буду отвечать.
Нормально. Как у тебя?
Телефон, словно чувствуя настроение хозяйки, подсовывал подсказки в строку сообщения.
У меня к тебе есть предложение, детка.
Да ну, блин? Нужен новый материал для рассказов про получение сексуального удовольствия через простушку Наташу?
Предложение игрового и сексуального характера, детка.
Кто бы сомневался. Да пошел ты!
– Девушка, что встали-то? Выходите или дайте пройти!
Звуки скрипки бились об идущую толпу в длинном переходе на Павелецкой. В суетности утреннего бытия здесь почти ничего не поменялось за несколько лет. Тот же переход, серые люди, тот же музыкант, но уже с аккумулятором, колонкой и синтезаторным минусом.
Игрового и сексуального характера, блин. А пригласить девушку в ресторан, например, уже не сексуально? Ни на что не претендую, но…
Игрового и сексуального характера. Хм. Я пробилась к стене, остановилась. Поток людей огибал меня, обдавая утренними запахами суеты и спешки. Мои пальцы набрали сообщение:
Интересно, и какое же это предложение?
Сцена третья. Сеанс одновременной игры
Не припомню, когда я в последний раз сидела вот так под столом. Нет, ну конечно, каждый в детстве играл в прятки и тому подобное, но вот я никак не могла вспомнить себя в такой ситуации, да еще и голой. Стол круглый и, надо признаться, достаточно большой. Скатерть свисала низко, почти до пола, оставляя незакрытыми всего лишь сантиметров пятнадцать над ним. Ламинат чуть холодил колени. Маленькая бутылочка с водой квадратной формы поблескивала в темноте.
«Возьми, чтобы смочить горлышко, она точно никуда не укатится и не прольется. Пачка салфеток тоже не будет лишней. Смазка с клубничным вкусом. Я старомоден».
Ты такой заботливый, Незнакомец. Даже в воспоминаниях твой голос вызывает желания. И весь противоречивые.
Послышались приглушенные мужские голоса. Чуть потянуло сквозняком из приоткрывшейся двери. Кожа на бедрах покрылась мурашками. Я наклонила голову к самому полу. Блин, прямо как собачка перед игрой.
– Заходим, друзья. Надеюсь, все понимают, что раздеваемся полностью. Садитесь на свободные стулья, вот этот мой. Я отвечаю за банк.
У Незнакомца все же приятная картавость, на французский манер.
Тишина. Шуршание одежды. Сколько ног-то? Щека елозила по полу, одним глазом пытаясь сосчитать всех. Восемь? Восемь?!! Это значит целых четыре мужика? Четыре члена?!
– Алекс! Вот ты педант. Можешь накинуть рубашку на спинку стула. Пока ты ее сложишь, мы успеем состариться.