И что особенно мне интересно увидеть как антропологу-любителю, так это то, что у них нет никакого стыда, ни малейшего намека на это чувство. Им даже не чуждо, им неведомо понятие морали. Им также незнакомо близкое к морали понятие стыда. Я не говорю о грехе, это уже религия, хотя, как известно, одно вышло из другого. У них, родившихся в эпоху интернета, абсолютно атрофированы оба чувства, оба понятия, потому что интернет отменяет их, они там просто не существуют, они в нем не нужны. Если бы я спросила этих польских или чешских тинейджеров, на месте которых могли оказаться любые другие, про понятие морали и стыда, они бы рассмеялись мне в лицо, подняли бы меня на смех; они бы глумились надо мной, словно я чучело огородное, или шут, пришедший их развлечь. Они бы надрывались от смеха. Потому что нет ничего более нелепого и устаревшего в их мире, более смехотворного и жалкого, чем эти два понятия, о которых я трублю так отчаянно.
И я знаю, что между нами – пропасть, которую не преодолеть. Пусть я тоже провожу время в интернете за абсолютно бесполезным и убогим занятием, но при этом я совершенно другая, я отличаюсь от них хотя бы тем, что мне ведомо это чувство – чувство стыда. И я знаю, что такое мораль. Да, представьте себе, мне бывает нестерпимо стыдно от того, в каком болоте я оказалась и как сильно я деградировала, – я имею в виду свою порноманию, конечно. И я горжусь тем, что, несмотря на мою деградацию и на продолжающуюся атрофию многих человеческих качеств во мне, я по-прежнему могу чувствовать стыд. Значит, не все потеряно, значит, я могу и должна бороться за себя, даже будучи на дне этой пучины.
Уверена, вас веселит, а может, обескураживает тот факт, что законченная порноманка и вуайеристка читает лекции о морали и стыде. Но это так, пусть я сама нуждаюсь в помощи. Со своего дна, поверьте, некоторые вещи я вижу получше. Да и бесстрашия мне порой не занимать, по крайней мере, в таких моментах, когда мне был сделан вызов. Вы еще узнаете, на что я способна, правда, не так скоро, как хотелось бы.
М рассуждает о порно
Раньше я смотрел довольно много порно, особенно подростком. Сначала на видеокассетах, потом в интернете, уже будучи взрослым. Когда я посмотрел первый порнофильм, я, конечно же, мастурбировал.
На мое счастье, я быстро понял, что порно – это очень скучно. Уж лучше просто гулять, бродить, слоняться, как делаю я, часами таскаясь по Москве. Сегодня, наверное, очень многие люди страдают от порнозависимости, ведь порно стало таким доступным с помощью интернета. Я еще помню времена, когда не каждый мог искренне признаться в том, что смотрит порно в интернете. А сегодня спроси любого, и он без стеснения ответит и про все расскажет, или, прости господи, даже покажет, как эта Незнакомка, выложит свое или чужое видео в сеть, дескать, нате, пользуйтесь. Что-то изменилось в людях. Мне порой жалко тех времен, когда порно было чем-то запретным, возбуждающим желание посмотреть, когда многие порнофильмы были с сюжетом, а не просто fuck-fuck. Конечно, порно никогда не было искусством, но по крайней мере когда-то оно было жанром.
Анна снова философ
После рассуждений о морали и стыде я на какое-то время вообще перестаю смотреть порно. Меня отвращает от него из-за клипа, который я видела, точнее, двух клипов, про поезд и про молоко…
Внезапно под кроватью, в толстом слое пыли я обнаруживаю мобильный телефон – я им не пользовалась, наверное, минимум полгода. И здорово, хоть одной зависимостью меньше! Мной овладевает страстное желание с кем-то потрепаться. Я начинаю заряжать мобильный. Через полчаса я просматриваю записную книжку и думаю, кому бы позвонить. Скользя взглядом по именам друзей, знакомых и приятелей, я отмечаю, что среди них примерно одинаковое число мужчин и женщин. И неожиданно ловлю себя на мысли, что, наверное, я бы не сильно огорчилась, если среди них не оказалось ни одной женщины.
Но откуда у меня, самой женщины, такая неприязнь к своим «сородичам», так сказать? Неужто я так хорошо сумела постичь их природу? Ну, допустим. И еще я не в восторге от феминизма, от желания женщины быть наравне с мужчиной. Потому что женщина в глубине души жаждет подчинения, вот что я думаю. И я не собираюсь просить за это у феминисток прощения. Таково мое мнение, пока оно не изменилось и, боюсь, уже не изменится.