– Мой руки и ложись. Я сейчас всё сделаю, - суетливо распорядился Хлыстов, закатывая рукава кофты.
– Что ты собираешься делать? Почему мы у тебя? - я всё ещё пыталась разобраться в его мотивации.
– Потому что сейчас я тебе нужен и способен помочь. Не ищи подвох, а просто расслабься и отдайся в руки профессионалу. Хотя... Ты ведь давно уже в них отдалась, - улыбнулся Хлыстов, и я только заметила, что в его руках был пакет с логотипом аптеки, в котором что-то звенело.
– Хорошо, - тихо ответила я, поймав удивлённый взгляд Глеба, не привыкшего к моему быстрому согласию, и послушно выполнила его указания.
Я впервые лежала в его постели одетая. Хлыстов измерил мне температуру, и когда градусник снова показал чуть больше 39, он сделал мне укол, а немного позже поставил капельницу с адсорбентом. Я снова проваливалась в сон, но всё равно чувствовала, как Глеб поправлял мне руку, прикладывал ко лбу холодную примочку, гладил и что-то спокойно и тихо говорил, называя меня снежинкой.
Глава 17
Когда я проснулась, то в комнате был полумрак. Вероятно, наступил вечер. Моя рука уже была согнута в локте и укрыта, я не чувствовала сильного жара, а Хлыстов сидел за столом с ноутбуком. Я пошевелилась и матрас скрипнул.
– Выспалась? Как ты? - Глеб заметил моё пробуждение и подошёл ко мне, облокотившись на спинку дивана.
– Немного лучше. Мне пора домой. Спасибо, - я попыталась присесть и чуть не легла обратно из-за головокружения.
– Нет, домой тебе не пора. Ты сейчас на стационаре. Так соскучилась по своей подружке?
– На каком стационаре?.. Ты решил взять меня в плен? - слабо протянула я.
– Называй как угодно. Не нравится у меня, значит отвезу в настоящий стационар. Тем более, что я сказал всем в группе, что ты в инфекционке и к тебе никому нельзя. Даже твоей подруге.
– Но мне не во что переодеться... И вообще... - я замялась от неловкости.
– Я одолжу тебе свои футболки. Лекарства и еда будут за счёт заведения. Если ты, конечно, поведёшь себя, как хорошая девочка, останешься здесь и доверишься доброму дяде Глебу, - Хлыстов говорил немного жёстко, из-за чего я воспринимала его заботу так, будто он ругал меня. – Или инфекционка. Выбирай.
– Не нужно инфекционку, - вздохнула я, сжавшись в комок от его строгости, и не сдержала слёз. Они стремительно потекли по щекам от моей слабости, бессилия, и от желания быть пригретой хоть кем-нибудь.
– Это правильное решение. Я бы тебя туда и не отвёз, - улыбнулся Глеб, будто и не заметив, что я плачу, но потом подошёл ещё ближе, и присел на краешек дивана рядом со мной. Он осторожно вытер слёзы с моих щёк, и начал гладить по голове, поправляя волосы. – Тебе досадно, что нет сил отпускать колкости в мой адрес? Не переживай, я очень скоро поставлю тебя на ноги и ты снова сможешь меня изводить.
– Мне неудобно, - ответила я, стараясь подавить всхлипывания.
– Одеяло поправить? Подушку?
– Нет... Мне неудобно это всё принимать. Лекарства, еда... Я всё верну, в смысле оплачу.
– Хорошо, - задумчиво кивнул Хлыстов, и пристально посмотрел на меня. Ухмыльнулся. – Но деньги мне не нужны.
– И чем с тобой расплачиваться? - настороженно спросила я, предположив, что его забота опять сведётся к сексу. Надеюсь, хотя бы когда я уже поправлюсь.
– Будь покладистой. Лечись, отдыхай и выздоравливай. Не хами без повода, и расскажи мне о себе хоть что-нибудь, если захочешь конечно. Просто спрячь пока свои иголки, и поверь в то, что я не враг тебе, - спокойно ответил Глеб, удивляя такой просьбой. Это было слишком человечно. Будто мы не любовники, а друзья.
– Проще расплатиться деньгами, - устало улыбнулась я, всё равно пытаясь его позлить. – Я почти ничего не запомнила из того, что ты сказал.
– Снежинка... - Глеб рассмеялся, снисходительно покачав головой.
– Зачем ты так меня называешь?
– Тебе подходит. Можно было бы "колючка", но ты ведь именно снежинка – холодная, маленькая, беленькая. А как бы тебе хотелось, чтобы я говорил? - после таких слов я насторожилась. Это очень не похоже на язвительного Хлыстова.
– Ладно... Называй так. Мы будем спать вместе?
– Размечталась. Не хватало мне ещё заразиться. Выздоровеешь и будем спать вместе сколько угодно, - а вот это уже похоже на типичного Глеба.