– Лисёнок... Я не знаю. Не знаю, - я гладила Алису по голове, и обнимала, пока она переживала свою самую горькую утрату. Жизнь никогда не щадит хороших девочек.
Я решила, что не буду трусихой, и не смотря на то, что вероятнее всего, Глеб не станет со мной разговаривать, отправилась выяснять отношения. Когда я вышла из общаги, то уже настроилась бежать на остановку, но меня окликнули.
– Катя! - я обернулась, и увидела Глеба возле машины на парковке. Он не уехал. Надо же. – Куда ты собралась?
– К тебе. Я думала, ты уехал, - неловко подошла ближе, но совсем близко не решилась.
– Ты боишься меня, что ли? - спросил Глеб, и казалось, что он уже успокоился.
– Не знаю... Можно ли мне подходить к тебе.
– Снежинка, - вздохнул Хлыстов, сам приблизился ко мне и с нежностью обнял. Я растерянно ответила ему.
– Прости меня... Наверное, не получится совсем не разочаровывать тебя.
– Мне было очень плохо и страшно за тебя. Да, я злюсь из-за того, что это могло длиться не так долго, и всё из-за твоего решения... - медленно, будто устало, проговорил Хлыстов. – Но ещё я люблю тебя настолько, что могу рассмотреть в этом логику и твоё старание ради нас. Если это действительно было нужно, чтобы ты почувствовала себя лучше и смогла отпустить свои переживания, боль и обиды, то хрен с моими нервами... Твои мне важнее. Но будешь должна.
– И всё-таки, ты самый лучший. Немного странно, что ты так быстро передумал, но меня всё устраивает, - насмешливо пробормотала я в грудь Хлыстова, и он усмехнулся.
– Моя маленькая колючка. Скажи... Ты действительно так переживаешь из-за смерти Алиева?
– Не так сильно, как Алиса... Возможно, я больше из-за неё и переживаю. Но Алиев... Я не оправдываю его, хотя он и не был монстром, но я немного привыкла к нему, как к непутёвому родственнику, за которого стыдно, но и помочь всё равно хочется.
– Стокгольмский синдром в действии... Ладно, я не хочу, чтобы мы ругались из-за этого. Поехали домой, нужно отдохнуть после стресса. Всё-таки, это наша первая ссора после такого долгого перерыва, - вздохнул Глеб, и мы сели в машину.
– Какой отдых? Мы ведь ещё не решили окончательно, кого будем приглашать на свадьбу. Или ты всё ещё надеешься, что статус мужа тебе не грозит? - припомнила я ему давние слова.
– Ты пьёшь какие-то витамины для памяти?
– Нет, просто я люблю подмечать такие моменты, когда люди сначала железобетонно утверждают, что всё случится так, и никак иначе, а потом вляпываются в прямо противоположное, - надменно ухмыльнулась я, поправляя макияж перед зеркальцем.
– Моя ты психологиня. Впредь, буду осторожнее с высказываниями, раз ты держишь ушки востро.
– И не только ушки, - я чмокнула Хлыстова в щёку, пока прогревался двигатель, но он резко повернул голову и поймал мои губы.
Глава 58
Все были уверены, что я беременна. Какие дураки женятся в декабре, когда на улице вместо снега была грязь и слякоть? Мы. Наша любовь не терпела отлагательств до лучшего времени года, поэтому в этот хмурый зимний день, я приводила себя в порядок в комнате общаги с помощью Алисы.
– Почему он будет забирать тебя отсюда? - спросила она, зашнуровывая моё платье.
– А откуда? От тётки что ли? - удивилась я, тем более, что тётка и так приехала со всей своей семьёй.
– Да, что-то я глупость сморозила, - Алиса теперь всегда была угрюмой, заторможенной и будто бы сонной. – Сильно нервничаешь?
– Непонятно... Я счастлива, но так не хочу всеобщего внимания, возгласов и всяких "горько". На чужих свадьбах мне хотелось сквозь землю провалиться в такие моменты. Не люблю эту показуху...
– А ты не слушай. Не обращай внимание... Просто смотри на Георгича, и представляй, что больше никого нет, - немного улыбнулась Алиса, пожав мои плечи.
– Ты будешь с Антоном? - спросила я.
Как оказалось, за время моего отсутствия, сынок нашего любимого ректора внезапно вернулся в жизнь Алисы, и снова воспылал к ней чувствами.
– Мы договорились, что да, - печально ответила она, и было ясно, что теперь он оказался совершенно неуместным для неё. Но Алисе необходимо отвлечься.
– Помнишь, как тебе было грустно оттого, что он оставил записку и исчез? Помнишь, как вспоминала о нём, и мечтала, что когда-нибудь вы встретитесь? Он ведь нравился тебе.
– Помню, - она опустила лицо, и кажется начинала плакать. Прошло почти три месяца с момента смерти Роба, но вероятно, для неё ничего не изменилось.