– Некоторые меняются, – пожимает плечами она. – В любом случае шпионаж ниже твоего достоинства, Патрокл.
Возможно, в детстве мы были друзьями, пока мои матери не переехали из центральной части города, когда я учился в третьем классе. С тех пор я редко видел Елену. Оглядываясь в прошлое, понимаю, что она была милым ребенком, но для меня она всегда была богиней. Именно она подружилась со мной, когда я был неуклюжим мальчишкой, и не позволяла другим дразнить меня из-за очков. Я скучал по ней, когда переехал, но со временем эти воспоминания померкли.
Теперь я ощущаю ее красоту, словно бурный натиск. В ночи под светом фонарей, ласкающим ее высокие скулы и полные губы, она выглядит поистине неземной. Может, я считал ее богиней в детстве, но сейчас она действительно на нее похожа.
– Я не шпионю, – выговариваю с трудом. Слова звучат хрипло, но, черт подери, она меня удивила. Я опускаю взгляд на ее ноги и хмурюсь. – Где твои туфли?
– Увидела, как ты тут прячешься, и захотела поговорить. – Она приподнимает пару туфель на таких высоких каблуках, что мои ноги болезненно сводит в знак сочувствия. – Подумала, что ты дашь деру, если услышишь, как я подхожу.
– Я один из людей Афины. Я бы не дал деру, чтобы избежать разговора с тобой.
Она приподнимает уголки губ.
– Полагаю, люди все же меняются.
Меня обдает жаром.
– Удивлен, что ты меня помнишь. – Не знаю, зачем это сказал. Честное слово, не знаю. Это же Елена Касиос. Пускай она по-доброму относилась ко мне, когда нам было по восемь, но это давно в прошлом.
Ее улыбка меркнет.
– Мы были друзьями, Патрокл. Конечно, я о тебе не забыла. Я скучала по тебе, когда ты уехал.
Не могу понять. Судя по голосу, она обижена, но наверняка мне это показалось.
– Что ты здесь делаешь? – Уже знаю ответ, но хочу услышать, как она скажет об этом.
– Подумала, мы с тобой могли бы побеседовать.
– Нам не о чем говорить. – Особенно если мы собираемся состязаться за титул Ареса.
Я не намерен побеждать. Не ставил перед собой такую цель, когда выдвигал свою кандидатуру. Но, прикрывая Ахиллесу спину, смогу гарантировать, что он дойдет до финального испытания и победит. Разумеется, при благоприятном развитии событий мы с ним останемся вдвоем, и тогда я заявлю о выбывании из испытания, но, зная других претендентов, не уверен, что продержусь так долго. Моя сила – в стратегии, но мне недостает самого важного, чем обладают Ахиллес и другие участники: рвения, которое выводит их за рамки того, чего могут достичь обычные люди.
Честно говоря, шансы Елены я оцениваю невысоко. Но оказавшись среди протеже Афины и наблюдая, как работает ее гениальный ум, понимаю, что в Олимпе ничего нельзя принимать за чистую монету. Елена похожа на тусовщицу, которая порхает с вечеринки на вечеринку, красивую птичку в позолоченной клетке. Но я не могу позволить себе думать, что все так и есть.
Готов поспорить, у нее все еще жесткий хук справа.
– Патрокл. – Она произносит мое имя медленно, будто пробует на вкус. – Ты один знаешь, что я выдвинула свою кандидатуру, кроме Афины, конечно. Я бы сказала, что нам есть о чем поговорить.
Несложно догадаться, что она имеет в виду.
– Ты хочешь, чтобы я помалкивал.
– Да. Во всяком случае, пока об этом не объявят на завтрашней церемонии открытия.
Мотаю головой.
– Нет. Возможно, мы когда-то были друзьями, но с тех пор прошло много времени. Я не желаю тебе зла, но не ты заботишь меня в этом турнире, а Ахиллес.
Она наклоняет голову набок, и у меня перехватывает дыхание от ее совершенной красоты. Я люблю Ахиллеса – люблю с тех пор, как был подростком, но есть в Елене что-то такое, что поражает меня. Она словно королева Старого света, способная вдохновить целые страны отправиться ради нее на войну.
Она стала опасной.
Елена смеется низким смехом.
– То, о чем Ахиллес не знает, ему не повредит. – Ее слова звучат так, будто она пытается меня соблазнить.
Меня тревожит, как сложно оказывается отступить от нее на шаг. Тело борется с разумом, что только усиливает мое беспокойство.
– Прости, Елена, но я ему расскажу. – Прокашливаюсь. – Это все?
– Вообще, еще кое-что. – Она указывает на мое плечо. – Не возражаешь?
– Давай. – Я стою неподвижно, когда она опирается на меня, чтобы надеть одну туфлю, а затем вторую.
Странно осознавать, какая она маленькая. В последний раз, когда она прикасалась ко мне так же, опираясь на мое плечо, чтобы обуться, то была выше меня. Сейчас она на сантиметров пятнадцать ниже. А может, и на все двадцать три, потому что даже на этих нелепых каблуках все равно вынуждена поднимать голову, чтобы посмотреть мне в глаза. К тому же она стройная, я даже назвал бы ее хрупкой.