— Может, сначала не будем торопиться? Посмотрим, куда это приведет?
Он изучает мои глаза, и его улыбка становится еще шире, показывая ровные белые зубы. Парень наклоняется и целует меня в нос.
— Я буду действовать так, как ты попросишь, Кали. Всегда.
Улыбаюсь ему в ответ и киваю.
— Ладно, ладно. И что теперь? — спрашиваю, и он смеется.
— А теперь я приглашаю тебя на ужин.
Я слегка краснею и смотрю перед собой.
— Хорошо, ужин, — отвечаю, бросая на него взгляд и видя, что он все еще улыбается.
— Я заеду за тобой в восемь?
— Звучит неплохо, — говорю я, теребя полотенце в руке.
Он берет мою свободную руку и целует ее, прежде чем выйти из комнаты.
— Черт, — шепчу себе под нос.
В последнее время мои импульсивные решения берут надо мной верх. Эта мысль напоминает мне об Эде, и моя улыбка исчезает. Она исчезает не потому, что он не делает меня счастливой – совсем наоборот – она меркнет потому, что я никогда не говорила ему, что люблю его, хотя, очевидно, что люблю. Однако я не могу его заполучить, было бы несправедливо заставить его думать, что могу жить такой жизнью, как он. Просто я не такая девушка. Не такая сильная, дерзкая или крутая, как Алэйна и Вики. Я интроверт – тихий и сдержанный. Ненавижу конфронтацию, и всегда беспокоюсь о том, как люди могут воспринимать меня. Я полная противоположность тому, чего когда-либо хотел бы любой мужчина из мотоклуба.
Эд Никсон, как один человек может быть таким сложным? Как я могу любить такого непростого мужчину? Вот почему мне нужно попробовать с Домом, нужно проверить себя. Доминик Абрахамс – тот тип мужчины, с которым я должна быть, и обязана попробовать.
Понимаю, что стою в той же позе с тех пор, как ушел Дом, поэтому поворачиваюсь, беру бутылку с водой со стола рядом с беговой дорожкой и возвращаюсь в дом.
Вернувшись в квартиру, направляюсь прямо в душ. Открываю кран, стою и жду, пока нагреется вода. Я взволнована сегодняшним вечером, но какая-то часть меня чувствует себя опустошенной. Большая часть. Та часть меня, которая любит плохих мальчиков с татуировками, ездящих на байках и которые с помощью своего члена могут заставить тебя ощущать, будто ты умеешь летать.
— Я в жопе, — бормочу себе под нос.
Мне нужно забыть Эда Никсона и всю его неземную красоту. Доминик великолепно выглядит, и любая другая девушка с радостью ухватилась бы за возможность сходить с ним на свидание. Девушки клеятся к нему каждый день. Почти каждая женщина, с которой он разговаривает, пытаясь привлечь его внимание, будет накручивать волосы на свой палец или кусать губу. А Дом совсем не такой. Он разборчив в том, с кем спит. За все годы нашего знакомства, я хорошо его выучила.
Он всегда сдержан и профессионален.
Полная противоположность Эду.
Мне нужно перестать думать о нем, потому что это становится все большей проблемой. Возможно, это будет следующая тема для меня и доктора Освальд – как перестать думать о бывших. Я почти уверена, что можно было бы написать книгу, посвященную этой конкретной теме.
Да, я сомневаюсь, что кто-нибудь сможет мне в этом помочь. Выдавливаю немного шампуня на ладонь и намыливаю волосы, прежде чем проделать ту же процедуру с кондиционером. Закончив мыться, выключаю душ, хватаю полотенце и, завернувшись в него, иду в свою комнату. Закрываю за собой дверь и заглядываю в свой гардероб. Я вхожу внутрь и включаю свет, а затем начинаю рыться во всей своей одежде, пытаясь найти что-нибудь, что можно было бы надеть. Он не сказал, куда мы пойдем на ужин, так что я не знаю, что выбрать.
— Черт, — бормочу я.
Возвращаюсь в свою комнату и беру телефон с кровати. Ищу контакт Доминика и пишу ему сообщение.
Я: Ты не сказал, куда повезешь меня #проблемасвыборомодежды
Не могу поверить, что только что использовала хэштег в текстовом сообщении. Мило Кали, уже показываешь, какая ты неудачница. Эти отношения не продлятся долго.
ДОМИНИК: Это сюрприз. Одевайся, как хочешь. Ты идеальна.
Улыбаясь его сообщению, понимаю, что он мне не ответил. Теперь просто придется рискнуть. Возвращаюсь в свой гардероб и продолжаю рыться в нем. Наконец-то останавливаю свой выбор на черном платье. Оно обтягивающее, но не слишком, и оно простое – безопасное. В сочетании с бежевыми лодочками это будет совершенно простая комбинация.
Вот что он получит за свою загадочность.
После того, как расчесываю волосы, выпрямляю их, оставляя завитыми лишь кончики. Наношу светлые тени, немного румян, красный блеск для губ, и вот – я готова. Стоя еще несколько секунд перед зеркалом, разглядываю себя. Да, выгляжу хорошо, но в глубине души какая-то часть меня хочет, чтобы сейчас я наряжалась для Эда. Там где Доминик мил и нежен, Эд жесток, груб и знает, когда не следует быть нежным. Хотя со мной он был другим, мне так казалось. Он был мудаком по отношению к окружающему, но джентльменом для своей девушки. Однако у него прекрасно-порочная душа, и я не сомневаюсь, что он борется со своими собственными демонами. Кроме того, огромная часть меня хочет бороться с ними вместе с Эдом. Я хотела принадлежать ему. Он заставил меня почувствовать себя более чем особенной, заставил меня почувствовать себя превосходной.
Я вздыхаю, глядя на свои туфли, прежде чем сесть на кровать. Раздается стук в мою дверь.
— Входи, — говорю я, пытаясь скрыть свою печаль.
Фиби с улыбкой просовывает голову в мою дверь. Она улыбается до тех пор, пока не видит мой взгляд.
— И что случилось? — спрашивает она, закрывая за собой дверь.
Я втягиваю нижнюю губу в рот и наклоняю голову.
— Не знаю. Я должна быть в восторге прямо сейчас, потому что собираюсь на ужин с Домиником Абрахамсом, и он мой лучший друг. Он тот, кто подходит мне, тот, кого можно описать одним словом – безопасность. Так почему же я сижу здесь, вся такая разодетая и думаю об опасности! — я вскидываю руки вверх, прежде чем прикрыть ими лицо.
Чувствую, как кровать прогибается рядом со мной, и Фиби обнимает меня за плечи.
— Под опасностью ты имеешь в виду Эда? — беспечно спрашивает она. Я опускаю руки и хмуро смотрю на нее.
— Нет, про опасность в том, чтобы потягивать сок через трубочку в Южном Централе (примеч. пер.: Южный Лос-Анджелес), с натянутым на голову капюшоном, — саркастически отвечаю я.
— Ладно-ладно, будь милой, — говорит она с намеком на улыбку. — Хочешь знать, что думаю я?
Киваю в ответ.
— Очевидно же, Фиби. Не прикидывайся дурочкой.