— Ну — она улыбнулась Наталье — согни ноги в коленях и разведи — Наталья развела ноги, согнутые в коленях — Алла облизала огурец, обильно смачивая его слюной, прижала заострённым концом к губам и медленно вводила, погрузив немного, тянула назад и снова погружала, чуть глубже и так до тех пор, пока весь огурец не вошёл в Натальину пизду!
Андрей смотрел и его зрачки расширялись.
Алла вытащила огурец — Ты прошла обряд инициации и принята в орден!
Она отдала огурец тётке Тане и повернулась к Андрею — А теперь закончим с тобой. Сейчас мы встанем раком, и ты будешь засовывать каждой, и совершать по несколько фрикций, пока не изольётся сперма. Та, в которую изольётся сперма и станет предводителем нашего ордена!
— Встали! — скомандовала она.
Андрей пристроился к Алле и совершил несколько фрикций, вытащил член и проделал тоже с Таней, и, как только засунул в пизду Наташке, тут же и кончил!
Часть пятая. Деревенская жизнь
Они лежали на песке и солнце ласкало их тела своим теплом.
Алла села — пойдём купаться, Андрюшка, ты плавать умеешь?
— Умею — Андрей сел — а здесь тоже глубоко?
— Не так, как в Глубоком; у того берега глубина большая, метра четыре, а от этого берега и почти до середины можно дойти и всего вот так — она чиркнула по титькам в районе сосков — будет, а дальше метра два, как в бассейне, ну, идём поплаваем?
Андрей встал и тётка Алла тоже — Я с вами — сказала Наталья — и, когда встала, из влагалища потекла по ногам сперма.
— Не съела — заметила Алла.
Они плавали, наслаждаясь парной водой, из-за небольшой глубины вода в озере прогревалась и была тёплой.
Накупавшись ещё позагорали и стали одеваться.
— Вы нам картошки не продадите? — обратилась Наталья к тёткам.
Зачем продавать, так дадим — ответила Алла.
— У Василисы были куры, когда схоронили её, мы меж собой поделили, так что и яиц дадим и петушка на суп. Вы фляги нашли для воды?
— Нет, а они есть?
— В пристройке есть подпол, там посмотрите.
Они шли по тропинке мимо озера Глубокого — Воду здесь можете брать — чистая. Забор мы на дрова разобрали, уж извините, но в лесу много сушняка, на дрова наберёте.
— Здравствуйте — поздоровалась Наталья с бабушкой, у которой накануне выспрашивали про дом.
— Познакомились с нашими рыбаками? — улыбалась та — здравствуйте.
Когда немного отошли, Алла поведала — Баба Зоя в молодости то потаскалась, у нас на деревне все мужики на неё слазили. Сейчас вот грехи замаливает, одна нога в могиле, святоша.
— Ну, вот и мой дом.
Во дворе на цепи, проброшенной вдоль стены сарая, слонялся огромный волкодав, тёмно-подпалого окраса.
Увидев гостей вместе с хозяйкой, прошёл, пока не натянулась цепь и сел.
— Заходите во двор — открыла калитку Алла — я сейчас наберу десяток яиц в сумку, да спустишься в погреб за картошкой — глянула она на Андрюшку.
Андрей не мог отвести взгляда от пса.
— Нравится Белый Клык? — усмехнулась Алла — пёс, встал, услышав своё имя.
— У Тани тоже овчарка, нам без них нельзя, зимой иногда волки заходят. У нас карабины есть, но не надобились пока ни разу.
— В дом зайдёте? — спросила она, когда подошли к крыльцу.
Наталья мотнула головой — Мы здесь подождём.
Алла зашла в дом и вернулась через пару минут с сумкой — Вот, десяток яиц, ещё буханку хлеба вам положила, сейчас петушка поймаю.
Куры слонялись в загородке у сарая, копаясь в земле, квохча и кудахтая. Молоденький петушок запрыгнул было на одну, хлопая крыльями и долбя в темечко, но подскочил петух и прогнал наглеца и, похаживая кругами и волоча крылом по земле, сам заскочил на гаремную пеструшку и потоптал её.
Алла зашла в загородку и, когда куры окружили её, схватила одну, не обращая внимания на петуха, бегущего за нею и вышла.
— Щас я — сказала она — подошла к чурбану с топором, выдернула топор и занесла, удерживая и прижимая, кудахтавшую курицу левой рукой к торцу полена, подождала, пока та успокоилась и перестала дёргаться и опустила топор. Сверкнула сталь и лезвие, с глухим звуком, вошло в древесину. Алла отпустила курицу и выпрямилась.
Голова шмякнулась на землю, а тушка побежала, брызгая из шеи фонтанчиками крови, пробежав с метр, закружилась, упала и, дёрнув лапками, замерла.
Алла подобрала голову и бросила псу — Ххам! — мотнул тот мордой, клацнули челюсти, глотательное движение и пёс застыл, как сфинкс.