Он умирал медленной, мучительной смертью, когда она взяла его пальцами и медленно погладила, вверх и вниз по чувствительной длине, затем коснулась дрожащей головки. Когда она наклонилась поцеловать его плечо, его тело охватила очередная дрожь.
Это не имеет смысла. Он провёл три дня в постели с моделью из «Виктории Сикрет», когда в последний раз был на Манхэттене. Кроме того, что она была шикарной, Мэнди была опытной, ненасытной и бесстыдной. Она никогда не ожидала чего-то большего, чем оргазм. Его тип девушек.
Небольшая дрожь пальцев Рейчел говорила Деккеру о том, что это прикосновение к нему значит что-то для неё, и что для неё важно доставить ему удовольствие. И это накручивало его либидо куда эффективнее, чем соблазнительное бельё.
Он становится старше и традиционнее? Или перешёл от сентиментальности к глупости? От Деккера не ускользнуло, что Рейчел доверила ему своё тело, как не доверяла ни одному мужчине, кроме мужа. Он смог преодолеть её нервозность и её беспокойство, когда получил эти сочные сиськи — и это о чём-то говорит. У неё великолепная грудь.
Он чувствовал, что… зациклился на этой женщине, и имел твёрдые намерения оставаться с ней не только, чтобы защитить её, но до тех пор, пока он не разберётся, почему быть с ней подобно удару в лоб битой.
— Я тоже хочу тебя.
В темноте она закрыла глаза и немного застенчиво улыбнулась.
Вместо раздражения или желания ускориться и трахнуться Деккер обнаружил на своих губах ответную улыбку. Так мило. Такая честная в каждой реакции. Он чувствовал небольшую вину за ложь о причинах подцепить её в баре, чтобы быть здесь сейчас. Но он не мог извиняться за желание оградить её от потенциально жуткой судьбы и защитить. А пока это не закончилось, он насладится её прелестями.
— Я хочу пососать…
Она скользнула взглядом вниз и сглотнула, смотря на свои пальцы, медленно двигающиеся по его изнывающему органу.
Его дыхание перехватило. Срань Господня! Даже намёк на то, что она хочет свой ротик на нём, сделал его твёрже, чем железобетонные конструкции.
— Мой член?
— Я не использую это слово, — её голос дрожал, как и ее рука. — Но да.
Он потянулся к её волосам и притянул её ниже к своей ожидающей эрекции.
— Располагайся поудобнее.
Её спина одеревенела, и она напряглась.
— Не смейся надо мной, но я не знаю как.
Тупица Оуэн никогда не погружался между этими соблазнительными губками? С учётом того, что Рейчел рассказала о своём бывшем, Деккер интересовался, пробовал этот козёл вообще или сразу решил, что это тоже трата времени? Потеря Оуэна была совершенно точно его приобретением.
— Нет неверного способа. Откройся шире, соси глубже, и делай то, что кажется естественным.
— Хорошо.
Она выглядела восхитительно взволнованной, и он влюбился в идею о том, что будет первым внутри её пухлых, розовых губок. Да, это в нём говорил пещерный человек. Блять, ну и что?
Рейчел не колебалась и не раздумывала. Она была достаточно сообразительной, когда хотела этого; он уже понял. Вообще-то, ему это в ней нравилось.
Затем её губы сомкнулись на головке члена, и он больше не мог думать.
Ей пришлось открыться шире, чтобы обхватить набухшую грибообразную головку, и это зрелище послало новую порцию горячей крови на юг, наполняя его ещё больше. В его жизни было множество минетов, этот был другим.
Потому что она была другой. Нельзя это отрицать.
Если бы его не наняли убить Рейчел, и он просто встретил её в баре, он бы посмотрел на неё, облизнулся и прошёл дальше. Она была бесспорно привлекательной. Но также тёплой и доброй — два качества, в которых, он бы поклялся, не нуждается его сексуальная партнёрша.
Но в его возрасте, возможно, пришло время осознать, что жизнь это что-то большее, чем вспышки адреналина от опасностей и перепихонов.
Чёрт, послушать его, так всё зрело и тухло. Деккер закатил глаза. Вернее, его глаза закатились, когда Рейчел вздохнула, засасывая его длину по плоскому, широкому языку, затем открылась шире для его размера, чтобы взять ещё глубже. Боже, она не была впечатляюща в этом, и это чертовски не имело значения. Знание, что она пыталась, что она доверяет ему, что даёт ему то, что никогда никому не давала… всё это заводило. Если она и не была безумно хороша в этом, он вероятно…
О, чёрт, он слишком рано об этом подумал. Внезапно, она нашла согласованный ритм, равномерное вверх-вниз, окружая большую часть его ствола, уделяя особое внимание головке, затем — блять! — она приподняла яички. Теперь это было ошеломляющим.
Если она продолжит так делать, он точно кончит.