Поэтому неудивительно, что я хочу остаться.
Эта мысль закрадывается в мою голову, когда я заказываю кофе со льдом с клубникой и фундуком, по просьбе Сесилии добавляю еще один, без кофеина, и шоколадное молоко в чашке для Дэнни. Напитки в руках, и мы начинаем делать покупки.
Продукты я оставлю напоследок, после обеда. Мы ищем новую пару обуви для Дэнни, одна из его ботинок упала во время катания на одном из пони и была растоптана, а Сесилия находит пару сандалий, в которые она влюбилась, из мягкой белой кожи с вырезами в виде листьев.
— Они легко испачкаются, — предупреждаю я, и она пожимает плечами.
— Я не буду носить их здесь на улице. Я приберегу их для возвращения домой, в Нью-Йорк.
При этих словах у меня защемило в груди. Я знаю, что Габриэль не рассказал им о том, что дом сгорел. Прошло меньше двух недель, и, учитывая свадебный вихрь, он не хотел, чтобы им пришлось еще к чему-то привыкать. Я не знаю, как ему удастся донести до них эту новость. Я не знаю, как сказать им об этом так, чтобы они не только не сокрушались о потере дома своего детства, но и были в ужасе от того, что может произойти дальше.
Я сказала Габриэлю, что, по моему мнению, ему следует подождать, пока не разберутся с Игорем. Пока он не сможет уверить детей, что, хотя Игорь и совершил этот ужасный поступок, он больше никогда не станет тем, кого они должны бояться. И это поднимало совершенно другую, сложную тему — ведь это означало бы, что Игорь мертв. Еще один деликатный вопрос, который нужно было решить, как объяснить его детям.
И еще одна вещь, которая давит на меня, — что этот мой багаж стоит им частички их невинности, их доверия к окружающему миру. У них отнимают это гораздо раньше, чем следовало бы. И все потому, что я появилась в их жизни.
Я слышу голос Клары, которая говорит мне, что это не моя вина и не моя ответственность. Габриэль сам решил привести меня в их жизнь и позволить мне там остаться. Но чувство вины все еще тяготит меня.
— Они будут хороши для прогулок, — нейтрально говорю я Сесилии, отгоняя сырость от глаз. Они же дети, говорю я себе, пока несу наши покупки к прилавку, прихватив сапоги для верховой езды, которые Габриэль просил меня купить. Они легко приспосабливаются. Он найдет новый дом в Нью-Йорке, и они в него влюбятся. Поначалу будет трудно, но в конце концов они полюбят его так же сильно. Ведь им нравится поместье. За те недели, что мы здесь находимся, они с диким восторгом носились по дому и территории, радуясь тому, что им удалось побывать в новом месте. Их страх перед тем, что случилось с Игорем, быстро забылся под влиянием восторга от того, что они на лето оказались в новом и интересном месте.
Я должна это сохранить. Иначе чувство вины будет слишком сильным. Даже если никто не будет винить меня, кроме меня самой.
Я нажимаю на кнопку, когда мы снова выходим в яркий летний день. Воздух чист и свеж, в миллион раз лучше, чем в Нью-Йорке, и все вокруг кажется легким и воздушным. На площади, рядом с фонтаном с брызгами, мужчина играет на скрипке, наполняя воздух мягкой, приятной музыкой. На мгновение, наблюдая за тем, как Сесилия кружится по кругу, мне хочется, чтобы Габриэль был здесь, с нами. Я представляю, как он тянется ко мне, как на танцполе на нашей свадьбе, раскачиваясь взад-вперед под музыку. Я почти чувствую тепло его руки на моей спине, его твердую близость, его взгляд, задерживающийся на мне. Это почти реально.
Как и все остальное, что нас связывает.
Я прикусываю губу, направляясь вниз по боковой улице с бегущими впереди детьми. Сесилия останавливается у продавца цветов, умоляюще глядя на меня, и я покупаю одну из роз, помогая ей заправить ее за ухо после того, как стебель был подрезан.
Мы заезжаем в мебельный магазин, где заказываем несколько новых предметов для виллы, и покупаем шторы и новое постельное белье. По соседству находится бутик одежды, в который Сесилия умоляет зайти, и мы отправляемся туда после того, как закончим выбирать вещи для дома.
Мне не нужно ничего нового. Но пока Сесилия хватает охапку красивых платьев и исчезает в одной из примерочных, а Дэнни сидит снаружи с комиксом, я подхожу к стеллажу с нижним бельем, не сводя с него глаз.