— Об этом мне придется поговорить с вашим отцом, — твердо говорю я ей. — Как-нибудь в другой раз. Но сегодня давайте просто наслаждаться обществом друг друга, хорошо?
Сесилия кивает, возвращаясь к своему сэндвичу. Дэнни уже потерял интерес к этой теме. А что касается меня, то я осталась думать о том, о чем раньше даже не задумывалась.
У меня никогда не было возможности подумать о том, хочу ли я иметь детей в будущем. До того, как я ушла из дома и стала работать на Габриэля, речь не шла о том, хочу я их или нет. Мой отец собирался продать меня какому-нибудь наследнику мафии, и я должна была родить ему детей. Я была обречена на роль трофея и приплода, пока предложение Габриэля о работе не вырвало меня из этой ситуации.
И после этого у меня не было времени подумать о том, захочу ли я когда-нибудь иметь детей, раз уж выбор пал на меня. Я была слишком сосредоточена на том, смогу ли я когда-нибудь почувствовать себя в достаточной безопасности, чтобы делать то, что приведет к появлению детей, не говоря уже о том, хочу ли я их. Преодоление неприязни к прикосновениям казалось мне первым шагом в длинной череде других шагов, которые нужно было сделать.
Но теперь…
Мои мысли вернулись туда же, куда и тогда, когда я нашла ту ночную рубашку. Туда же, куда и вчера, когда я чистила камин и мечтала о рождественских украшениях в библиотеке.
Чего бы я хотела, если бы все это было на самом деле? Если бы мы с Габриэлем любили друг друга, если бы этот брак был вечным, а не по расчету? Хотела бы я от него детей?
Честно говоря, я не знаю ответа на этот вопрос.
Эта мысль заставляет меня замолчать, пока мы не закончим обед. После этого ничего не остается делать, кроме как отправиться за длинным списком продуктов, которые Агнес прислала с нами. Когда мы уходим, чтобы встретить Габриэля у машины, Дэнни произносит.
— Может, мы снова купим мороженое?
— Да! — Вклинивается Сесилия. — Мороженое!
Я достаю из кармана телефон и проверяю время. Мы закончили немного раньше, и Габриэль дал мне ключи от машины. Это не займет много времени, чтобы занести туда продукты, а потом сходить за мороженым для детей, прежде чем мы уедем.
— Хорошо, — соглашаюсь я, и они оба радостно восклицают. Мы возвращаемся к машине, загружаем сумки, и я слышу шаги по булыжникам, не очень далеко. Или, по крайней мере, мне так кажется. Я так уверена, что это Габриэль, что сразу же поворачиваюсь, с улыбкой на лице, готовая сказать ему, что сначала мы пойдем есть мороженое. Но улыбка исчезает, когда я понимаю, что там никого нет.
Несмотря на теплоту дня, по позвоночнику пробегает дрожь, а в животе завязывается тугой узел предчувствия. Я была расслаблена, счастлива, на какое-то время забыла о том, что всегда висело над головой.
Но теперь оно резко возвращается, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на детей.
— Мы должны подождать вашего отца здесь.
— Что? — Дэнни сразу же надулся. — Ты сказала, что мы можем купить мороженое.
— Я знаю. Но… — Я ищу оправдание, что-нибудь, что не было бы ложью, и не испугало бы их. — Время ускользнуло от меня, — неубедительно заканчиваю я, и это определенно неправда, но я не знаю, что сказать. Я слишком расстроена, чтобы придумать что-то лучшее.
Оба ребенка выглядят совершенно разочарованными, и от этого мне становится только хуже. Но я не могу избавиться от ощущения, что кто-то следит за нами, наблюдает за нами, что они подошли близко, и я не хочу делать даже несколько шагов в сторону от машины. Я не хочу рисковать, чтобы что-нибудь случилось. Страх ползет по позвоночнику, кожа покрывается колючками, и все, чего я хочу, это чтобы Габриэль вернулся со встречи.
Все, что мне нужно, — это он.
— Белла?
Я вскрикиваю от звука его голоса, и его рука скользит по моей талии, притягивая меня к себе. Я моргаю, поднимаю глаза на солнечный свет и вижу, что его красивое лицо смотрит на меня сверху вниз, а на лбу у него морщины от беспокойства.
— Белла, что происходит?
Я тяжело сглатываю, во рту вдруг становится сухо.
— Я думаю, за нами следили, — шепчу я, не желая, чтобы Сесилия или Дэнни услышали. — Мне кажется, за нами кто-то следит.
20
ГАБРИЭЛЬ
Как только Белла упоминает о возможности того, что кто-то следит за ними, я прихожу в состояние повышенной готовности.
— Охрана что-нибудь сказала? — Спрашиваю я, бросая взгляд на другую машину, припаркованную неподалеку. Я знаю, что они весь день следили за Беллой и детьми по моим указаниям. — Или ты перепутала одного из них с кем-то другим?