Сердце учащенно бьется, когда я прохожу мимо двух охранников Игоря, идущих в противоположную от лестницы сторону по коридору второго этажа. Но они почти не смотрят на меня, оба переговариваются между собой. Похоже, моя маскировка, по крайней мере, достаточно хороша, чтобы не привлекать случайного внимания. Настоящее испытание наступит, когда я попытаюсь уйти с Беллой.
Я поднимаюсь по лестнице, мысленно подсчитывая дверные проемы до той, которая должна принадлежать Белле. Все это при условии, что ничего не изменилось, если Игорь перевел ее в другую комнату, это будет все равно что искать иголку в стоге сена. Десятки комнат, и ни малейшего намека на то, в какой из них она может находиться и вернется ли она в эту или кто еще может быть в этих других комнатах, если я отправлюсь на поиски.
Дверь заперта. Невозможно узнать, у кого может быть ключ, единственный выход — отмычка. Ругаясь под нос, я достаю отмычку из кармана и оглядываю коридор вдоль и поперек. Ни следов посторонних, ни звуков шагов, ни каких-либо других намеков на то, что кто-то может прийти. Тем не менее, я знаю, что времени у меня осталось немного.
Эдгар показал мне, как ею пользоваться, но это не облегчает задачу. Я заставляю себя сосредоточиться на том, чтобы держать руки ровно, не думать о последствиях неудачи или о том, что может случиться, если меня поймают. На короткое, пугающее мгновение мне не удается зацепиться, и я стискиваю зубы, отказываясь принять неудачу. Попасться — худший из возможных исходов, но я также не могу представить себе, что просто повернусь и уйду, что буду так близко к Белле и в конце концов просто оставлю ее здесь.
Я не могу бросить ее. Не сейчас.
По лестнице раздается эхо шагов, и я кручу отмычку, затаив дыхание, ожидая, не щелкнет ли она. Я не осмеливаюсь оглянуться через плечо или посмотреть, насколько близко кто-то может быть. Все, что я могу сделать, это попытаться попасть в комнату, пока меня не заметили.
Когда я чувствую, что замок поддается, меня охватывает чувство облегчения. Я открываю дверь, проскальзываю внутрь и закрываю ее как раз в тот момент, когда шаги начинают приближаться. Я поворачиваюсь, и облегчение усиливается в сотни раз, когда я вижу Беллу, стоящую на другом конце комнаты и застывшую в шоке.
Ее рот приоткрывается, и я сдергиваю кепку, прижимая палец к губам. Она ничего не говорит, но ее шокированное выражение лица сменяется испуганным, когда она смотрит на дверь и делает шаг назад. Я вижу, как она дрожит, ее глаза расширены, а руки крутятся перед ней.
Я быстро пересекаю комнату и иду к ней. Я хочу спросить, все ли с ней в порядке, но это сложный вопрос, на который сейчас невозможно ответить.
— Кто-нибудь поднимается так поздно? — Тихо спрашиваю я, оглядываясь на дверь. Белла качает головой, ее зубы беспокоят нижнюю губу.
— Габриэль, что ты…
— Пришел вытащить тебя отсюда. У меня есть план. Но мы должны быть очень осторожны и очень тихи. И мне нужно прикоснуться к тебе. — Я протягиваю к ней руку, давая ей мгновение, чтобы сказать «нет». Но она лишь тяжело сглатывает и кивает, ее глаза становятся круглыми от страха.
Ненавижу видеть, как она боится. Но в этот конкретный момент ее страх полезен. Если нас кто-то поймает, мне нужно будет показать, что я веду ее куда-то против ее воли, а это возможно, только если она выглядит испуганной.
— Скоро ты будешь в безопасности. Просто следуй за мной. — Я протягиваю руку и хватаю ее за плечо чуть выше локтя.
— Габриэль, нет, — вздыхает она, качая головой и слегка отстраняясь от моей хватки. — Ты не должен был приходить…
— Я знаю. Но теперь я здесь. Белла, мы должны идти…
— Нет! — Она шипит это слово, трясет головой еще сильнее, и я чувствую, как по ней пробегают мурашки, как напрягается каждый ее мускул, словно только это и удерживает ее от падения в обморок. — Я должна остаться. Если Игорь узнает, что я пыталась сбежать… если я уеду, он причинит вред тебе, и детям… он угрожал Сесилии… — Слова вырываются из ее уст дрожащим шепотом, и я вижу, как на ее глаза наворачиваются слезы.
— Я не уйду без тебя, Белла. — Я поднимаю руку и беру ее подбородок в одну руку, глядя ей в лицо, мое сердце колотится, когда я отчаянно пытаюсь заставить ее выслушать меня. — Я уже здесь. Если мы и дальше будем стоять здесь, и спорить, я умру. И Игорь тоже на тебе отыграется. Мы должны двигаться, иначе он причинит вред нам обоим.