— На что это похоже? — Пальцы Сесилии опускаются к банту на платье ее куклы и беспокойно дергают его. — Место, куда мы едем.
— Тебе понравится, — заверяю я ее, вкладывая в свой голос столько энтузиазма, сколько могу. Я хочу, чтобы она и Дэнни были в восторге, чтобы у них было к чему стремиться, чтобы заменить страх от того, что только что произошло. — Это было поместье твоих бабушки и дедушки, до того, как они переехали в Нью-Йорк. Там есть огромный старый дом, его нужно будет отремонтировать и привести в порядок, но он прекрасен, и…
— В нем водятся привидения? — В голосе Сесилии слышится волнение, и я не могу не улыбнуться.
— Возможно, — серьезно говорю я ей, и ее глаза расширяются.
— Надеюсь, что так. Я хочу встретиться с призраком.
— Там есть много земли, где можно побегать. Виноградник, большое озеро для купания, сейчас идеальное время года для этого, и тебе это понравится. И скаковые лошади…
— А можно мне покататься на одной из них? — Вклинился Дэнни.
— Не знаю, как насчет скаковых лошадей. Они очень чувствительны и немного опасны. Но есть пара пони, и ты точно сможешь научиться на них ездить.
Сесилия испускает небольшой вздох от волнения, и тут же я чувствую, как меняется настроение в комнате. Из тревоги и страха оно превращается в надежду, и я чувствую, как напряжение в моих плечах немного ослабевает.
— Вам двоим нужно отдохнуть — говорю я ей, поглядывая на Дэнни. — Когда мы приедем в Италию, ваш график сна будет нарушен. И это нормально, это своего рода отпуск. Но вам стоит попытаться поспать прямо сейчас, пока вы технически спали бы, если бы мы были дома.
— Мы уже давно не ездили в отпуск всей семьей. — Сесилия смотрит на меня, выражение ее лица задумчивое. — С тех пор как мама…
Она прерывается, и я понимаю, что она не хочет произносить это вслух. Никто из нас не хочет. Я могу сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз кто-нибудь из нас вслух называл Делайлу мертвой, и в этот момент я не могу не задаться вопросом, может быть, в этом что-то есть. Если тот факт, что никто из нас не хочет говорить об этом, означает, что никто из нас не может по-настоящему принять это и начать двигаться дальше.
Я не психотерапевт, но мне кажется, что это вполне возможно. А еще это то, с чем я не могу столкнуться прямо сейчас, когда столько всего еще дышит мне в затылок.
— Считай, что это семейный отпуск, — твердо говорю я ей, откидывая одеяло, чтобы она могла забраться внутрь. Я обращаюсь к Дэнни, и он с неохотой откладывает свои машины в сторону, позволяя мне затащить его в кровать рядом с сестрой. — Первый из многих, — добавляю я, обещая себе, что, когда все снова будет в безопасности, я обязательно спланирую их побольше. Я потратил много времени на то, чтобы быть дома по вечерам, чтобы Сесилия и Дэнни жили нормальной и приземленной жизнью, какой только может быть жизнь двух детей, живущих в особняке и посещающих частную школу, но я знаю, что мне нужно сделать больше. Сесилия уже близка к подростковому возрасту, она должна больше видеть мир. И Дэнни тоже. Мы должны чаще бывать на семейных праздниках, ездить в путешествия и исследовать мир. Я обещаю себе, что в будущем мы будем делать это чаще.
Я укладываю их обоих, целуя их в лоб, и встаю, чтобы выключить свет перед уходом, и в тот момент, когда мой палец касается выключателя, я слышу, как Сесилия снова заговорила, ее голос уже стал сонным:
— Поскольку это семейный отдых, я рада, что Белла тоже с нами.
Я чувствую глубокий толчок в груди, словно рука сжимает мое сердце. Я рискую их счастьем, если попытаюсь найти свое с Беллой. Эта мысль снова бьет меня, постоянно присутствуя, всегда таясь. Но есть и другая мысль, прямо за ней. Та, что постоянно возвращается с тех пор, как я впервые уложил Беллу в шезлонг у бассейна.
Что, если мы с Беллой, обретя счастье вместе, удержим его здесь навсегда? Что, если это может стать тем, что действительно сделает нас семьей, что сделает это постоянным?
Я протягиваю руку, выключая выключатель.
— Я тоже, — тихо бормочу я, выходя в коридор.
Когда я возвращаюсь в другую спальню, Белла все еще крепко спит, лежа на боку так же, как я ее оставил, свернувшись калачиком под одеялом. Я опускаюсь на кровать рядом с ней, чувствуя, как уютное тепло, созданное ею, окутывает меня.
Я осторожно кладу руку ей на бедро. Она не шевелится, но пока я лежу рядом с ней, я могу позволить себе представить, каково это, когда она вот так, рядом со мной, навсегда.
И мне хочется сделать все необходимое, чтобы это произошло.