Я не могу доверять себе, что не прикоснусь к ней, если пройду мимо нее в коридоре прямо сейчас. Моя сдержанность кажется мне тонкой, ломкой, и я не хочу делать ничего, что могло бы расстроить ее, повредить доверию между нами. Но я так сильно хочу ее, что мне трудно думать о чем-то другом.
Дверь ее спальни закрыта, когда я прохожу мимо нее, свет выключен. На кратчайшую секунду мне кажется, что я слышу тихое хныканье от удовольствия, и мой член пульсирует в ответ. Я тянусь вниз, сдерживая стон, пока поправляю джинсы, борясь с желанием задержаться в коридоре. Посмотреть, не услышу ли я снова ее стон — не находится ли Белла в своей комнате, не трогает ли она себя. Мысль о том, как ее длинные тонкие пальцы скользят по ее влажной киске, перекатываются по клитору, заставляет меня напрячься сильнее, чем я мог предположить.
До моей комнаты недалеко. Я вхожу внутрь и закрываю за собой дверь. Знакомый звук возбужденного хныканья Беллы эхом отдается в моих ушах, пока я снимаю рубашку и расстегиваю джинсы, бросая их и трусы-боксеры на пол. Рука уже обхватывает мой ноющий член, когда я ложусь на кровать, и видения Беллы, лежащей на мне, заполняют мой разум, пока я нащупываю бутылочку со смазкой и открываю ее, позволяя ей капать на мою напряженную длину.
— Боже. Блядь. — Ругаюсь я сквозь стиснутые зубы, распределяя ее по своему члену, и тепло от моей руки мгновенно согревает его. Легко представить, что вместо этого по мне скользит киска Беллы, капая своим возбуждением, когда я начинаю поглаживать, задыхаясь от удовольствия от столь необходимого трения.
Я не понимал, как сильно мне это нужно, пока не начал. В голове пронеслись образы всего, что мы с Беллой делали вместе: как она растянулась на шезлонге у бассейна, когда я учил ее как ласкать себя, как ее глаза расширились и остекленели от удовольствия, когда она впервые увидела мой член и наблюдала, как я глажу себя для нее. Она, прижатая к стене в моем спортзале в подвале, ее рука, впервые обхватившая меня, ощущение ее горячей, гладкой руки, скользящей по моему члену, побуждающей меня кончить для нее. Вид ее, окрашенной моей спермой, вид ее, распростертой на капоте моего Феррари, мокрой от капель, пока я ел ее. Я застонал, вспоминая, какая она сладкая на вкус, как сильно я кончал из-за нее, вылизывая ее до кричащего оргазма на своей любимой машине.
И первую ночь. Единственную ночь.
Мои яйца напряглись, член запульсировал в кулаке, когда я вспомнил, как хорошо она ощущалась, обхватив меня. Горячая, влажная и тугая, каждая часть ее тела, полное совершенство, позволяющее мне быть ее первым. И, Боже, я хочу быть единственным членом, который когда-либо был в ней. Единственным мужчиной, который когда-либо прикасался к ней вот так. Чувство обладания захлестывает меня, такое же горячее, как возбуждение, бьющее по венам, когда я чувствую электрическое давление в основании позвоночника, обещание блаженства, когда мой член твердеет в кулаке, и я чувствую первые импульсы, когда моя сперма вытекает на мой живот.
— Белла. — Я выкрикиваю ее имя, вдыхая его вслух с экстатическим стоном, когда мой член снова пульсирует, окрашивая живот моей спермой. Это так чертовски приятно, но этого недостаточно. Я знал, что этого не будет достаточно.
Ничего, кроме нее в моей постели, никогда не будет достаточно, никогда больше.
Я медленно скольжу рукой по своему все еще пульсирующему члену, вдыхая воздух, когда кончики пальцев касаются слишком чувствительной головки. Мышцы моих бедер подергиваются, а бедра все еще выгибаются вверх, стремясь к плотному, идеальному прижатию ее тела ко мне. Я хочу кончить в нее, вместе с ней, почувствовать, как она пульсирует вокруг меня, пока я наполняю ее, и одной этой мысли достаточно, чтобы я снова начал твердеть, даже не успев полностью отойти от первого оргазма.
Я убираю руку с члена, издавая шипение разочарования. Дрочка — это едва ли решение проблемы моего возбуждения. Даже не решение, она едва снимает напряжение. Здесь, в итальянской глубинке, не так уж много вариантов встретить кого-то, но это не проблема. Если бы я захотел, то мог бы на ночь улететь в Рим и подцепить какую-нибудь женщину в баре или ночном клубе высокого класса. Какую-нибудь модель или знаменитость с ногами длиной в милю и пышными губами, которая сделает все, что я попрошу.