Ее рот прижимается к моему, и во мне вспыхивает желание. Ее рука ложится на мое бедро, теплое от твердых мышц, и мне требуется все, чтобы не притянуть ее к себе на колени, запустить руки в ее волосы и углубить поцелуй, отнести ее наверх и провести остаток ночи, заставляя ее кончать.
Вместо этого я разрываю поцелуй, оставляя между нами небольшое пространство. Белла моргает, явно удивленная моей сдержанностью, и я даю ей маленькую, натянутую улыбку.
— Я хочу дождаться нашей брачной ночи, чтобы снова переспать с тобой, — тихо говорю я. — В первый раз было… было все, чего мы оба хотели. А второй раз был тем, что нам было нужно в тот момент. Я хочу, чтобы первый раз после того, как ты станешь моей женой, что-то значил.
Трепетная улыбка дрогнула в уголках ее рта.
— Это очень старомодно с твоей стороны, — пробормотала она. — Я немного удивлена.
— Я хочу, чтобы для тебя это было особенным. — Я протягиваю руку и провожу большим пальцем по кольцу в том месте, где оно упирается в костяшку пальца. — Я хочу, чтобы это было как можно больше похоже на то, чего ты, возможно, хочешь.
— Это трудно сделать, ведь даже я не знаю, чего бы я хотела. — Белла отдергивает свою руку от моей, и мне сразу становится холоднее. — Я всю жизнь старалась избежать брака. Я вообще не задумывалась о том, чего бы я хотела, если бы вышла замуж.
— Я договорился с охраной, что завтра мы поедем с тобой в город искать свадебное платье. Я дам тебе свою карточку, и ты сможешь купить все, что захочешь. — Я медленно вздохнул. — Может быть, по дороге ты найдешь что-то из того, что это такое. Если я смогу дать тебе это, Белла, я сделаю это.
Она тяжело сглатывает, все еще глядя на свою руку.
— Я знаю, — тихо говорит она. — А как же дети? — Она поднимает взгляд и ловит мой. — Что мы им скажем?
Я слышу нервозность в ее голосе, беспокойство за них и за то, что они подумают, и это только усиливает мои чувства к ней. Видя ее с ними, я всегда чувствовал это — ее осторожность, ее заботу, ее внимание к ним.
У меня болит в груди от этой мысли.
— Все просто, — тихо говорю я ей. — Мы скажем им, что влюбились и собираемся пожениться.
Я вижу, как мгновенно меняется выражение ее лица. Ее лицо опускается, и на короткую секунду мне кажется, что она сейчас заплачет. Она вздрагивает, ее руки внезапно сцепляются на коленях, а затем она поднимается, чуть не опрокинув при этом свой бокал с вином.
— Я устала, — резко говорит она, проходя мимо меня. — Мне нужно… мне нужно лечь спать. Увидимся утром, Габриэль.
Ее голос густой, как будто она борется со слезами. Я начинаю вставать, но она уже проскользнула в дом, и за ней тяжело закрылась задняя дверь. Я знаю, что она не хочет, чтобы я следовал за ней.
Я опускаюсь обратно на скамейку, озадаченный ее реакцией. Может быть, потому, что это кажется ей ложью? Я не могу представить, что она хотела бы, чтобы я сказал Сесилии и Дэнни правду — что я женюсь на Белле, потому что это самый эффективный способ защитить ее от человека, который держал их и всех нас на мушке в нашем бывшем доме, что этот человек все еще представляет реальную опасность для всех нас. Я пытался оградить их от этого, от реальности ситуации. Я хочу, чтобы они чувствовали себя здесь в безопасности. Я знаю, что в конце концов мне придется рассказать им о доме в Нью-Йорке, о том, почему нам придется искать новое жилье, но я намерен откладывать это как можно дольше.
И это не совсем ложь. Не для меня. Мы женимся не потому, что влюблены, а потому, что я чувствую к ней…
Это явно не то же самое, что она чувствует ко мне. Ее реакция говорит об этом так же ясно, как если бы она сама это сказала. И это заставляет меня чувствовать себя так, словно эта рука снова засунута в мою грудь и сжимает мое сердце до боли.
Через несколько минут задняя дверь снова открывается, и я резко поднимаю голову, думая, что Белла, возможно, вернулась. Вместо этого я вижу Альдо, выходящего на палубу с пивом в руке и садящегося напротив меня.
— Я думал, ты уже в постели, старик, — ласково говорю я ему, и Альдо хихикает, опускаясь на скамейку.
— Думаю, здешний воздух с тобой согласен. Я стал работать лучше, чем раньше. Чувствую себя снова почти молодым. — То, как скрипит его голос, когда он это говорит, не соответствует действительности, но я могу представить, почему он так считает. С тех пор как я здесь, я чувствую подобное омоложение. Чувство покоя. Обновления.