– В ответ он получил еще больше. Но скажите мне, если угодно, знали ли вы о его махинациях с целью обмануть Хэйверсмита, заставив оплатить поддельный долг?
– Нет, клянусь в этом. Обыграть зеленого юнца в карты – это одно дело. Даже заставив его развязать кошелек с помощью выпивки. Но подписаться его именем, после того, как опоил его? Это рука дьявола, я на такое не способен.
Дэниел поверил ему. Если бы он ощутил хоть малейшую сыпь, то ушел бы отсюда вместо того, чтобы выслушивать откровения лорда Моргана.
– Я знал только то, что Джереми глубоко увяз. Думал, что он найдет себе богатую жену, хотя это удовлетворило бы его кредиторов только на небольшой срок. Он продолжал бы играть и проигрывать до тех пор, пока не кончились бы деньги.
– Что прекрасно известно каждому отцу, брату или поверенному в стране. Никто, кто заботится о своей дочери, или о ее состоянии, не позволил бы ей выйти замуж за подобного человека.
– Правда, истинная правда.
Они оба ненадолго задумались над этим – о том, что каждый из них не смог пройти испытание в глазах отца, или, в случае лорда Моргана, в глазах сына.
Пожилой мужчина вздохнул.
– Думаю, он надеялся соблазнить какую-нибудь женщину, которая сама контролирует свое состояние, но ваша мисс Эббот оказалась для него слишком проворной птичкой.
– А иначе я стал бы тем, кто зарезал бы его.
– Да, точно, именно об этом я и твердил ему.
– Что насчет его сестры? – спросил Дэниел.
– Боже, вас не может интересовать моя племянница. Она противная, как грязь, и злобная, как змея.
– Нет, я имел в виду ее будущее. Не окажутся ли она и ее матушка в стесненных обстоятельствах без поддержки Джереми?
– Какой поддержки? Я оплачиваю их счета с тех пор, как умер мой младший брат. Астма, знаете ли. Семейная наследственность.
– Мне жаль слышать это.
– Но не так жаль, как мне. Однако с такой семейкой я сомневаюсь, что мой брат стремился прожить подольше. – Он захрипел и указал на лекарство. Дэниел налил ему жидкость в стакан. – Они справятся. Если бы они обе не были злонамеренными мегерами, то я поселил бы их здесь. – Лорд Морган огляделся, а затем в смущении откашлялся. – Полагаю, этому месту не помешала бы женская рука.
Во всяком случае, рука горничной точно не помешала бы. Тарелки, старые газеты и собачья шерсть покрывали все поверхности. Лорд Морган был небрит. А на носках его тапочек красовались дыры.
– Если вы не хотите жить с ними, то может быть, они пожелают отправиться вместе с Джереми?
– Что, в какую-то языческую страну, где они будут слишком бедны для британского дворянства? Нет, полагаю, в деревне они заняты своими церковными комитетами и визитами друзей. Нет причины ссылать и их тоже.
Дэниел поднялся, его миссия была завершена. Ему не предложили ни чая, ни крепких напитков, ни чего-нибудь закусить, что заставило его беспокоиться о лорде Моргане.
– С вами будет все в порядке?
– Без Джереми, который жил за мой счет? Вы думаете, он беспокоился о своем старом дядюшке? Нет, его волновало только то, что он мог позаимствовать или украсть. Это все игра и выпивка вместе взятые, знаете ли. Словно болезнь, вот так, даже хуже, чем астма. Он не мог сражаться сразу и с тем, и с другим. Никакой силы воли, как у его отца.
Дэниел не знал, что ответить на это. Он потеребил перчатки, которые так и нес в руках, не надевая, но потихоньку попятился к двери.
Лорд Морган и не ожидал ответа.
– Со мной будет все в порядке. Спасибо, что спросили. На самом деле, я решил отказаться от своих привычек до того, как они убьют меня. Я не пью спиртное уже несколько дней, и к тому же перестал курить. Рано ложусь спать и ем простую пищу. Мне уже дышится легче. Как вы считаете?
Тот факт, что он вообще все еще дышал, казался Дэниелу чудом.
– Желаю вам дальнейшего укрепления здоровья.
– Это все влияние вашей матушки, знаете ли.
Дэниел разорвал шов на одной из перчаток, резко сунув в нее руку.
– Да, я знаю.
Он вышел из дома, после того, как устроил разнос дворецкому, чтобы тот лучше заботился о своем хозяине и о доме, и, вложив в руку слуге золотую монету, чтобы воодушевить его.
Теперь он направился в «Макканз». Дэниел обошел вокруг, чтобы заглянуть в переулок, но служащие клуба уже навели там порядок.
Повариха настояла на том, чтобы проверить свою работу, а затем накормила его. Теперь все было так, как он любил – отличная еда, ласковая кошка на коленях, и никто не сплетничал о том, что мужчина изменил своим привычкам.
Харрисон был рад услышать о приготовлениях для своего докучливого гостя. К счастью, хирург оставил достаточно лауданума, чтобы держать Бэбкока под его воздействием, потому что стоны негодяя беспокоили гостей, которые платят деньги. Харрисон думал, что Бэбкок, вероятно, кричал, требуя освобождения, но кто смог бы понять его, ведь вокруг его головы, поддерживая подбородок, была намотана широкая повязка? Управляющий клубом знал мистера Глессинга и собирался лично доставить ему нежелательный груз. Преступление и нападение произошло в его клубе, так что он ощущал некую ответственность за них.
Дэниела попросили взглянуть на пару чеков, пока он расправлялся с обильной – и бесплатной – трапезой. Учитывая всю эту преступность, наводнявшую сейчас город, и то, что на джентльменов нападают прямо рядом с их клубами, кое-кто из клиентов боялся носить с собой так много наличных денег. К тому же, некоторые из них забывали, сколько денег у них на счетах. А некоторые и вовсе забывали свои имена.
Дэниел мог помочь им вспомнить.
У Кори этим утром тоже было несколько дел. Леди Кора пару раз моргнула, но ничего не сказала, когда Кори взяла с собой одну из горничных и попросила Добсона нанять им экипаж.
Дворецкий приподнял брови, но сделал то, что она просила. В конце концов, она ведь не член семьи, но при этом и не взбалмошная юная мисс.
Кори заявила горничной, что хочет купить одну или две безделушки для леди Коры, которая была так добра к ней, и приказала кучеру ехать в «Ранделл энд Бридж». Этот ювелирный магазин был популярен в высших слоях общества и известен тем, что заслуживал доверия. Кори вовсе не собиралась продавать по первой же цене, которую ей предложат, научившись торговаться на деревенских ярмарках. На самом деле, она надеялась, что ей никогда не придется продавать драгоценности своей матери. Но их стоимость была отправной точкой, с тем, чтобы она снова могла почувствовать, что управляет собственной жизнью, чтобы могла начать разрабатывать план на тот случай, если произойдет катастрофа.
Клерк вел себя вежливо, но не более, после того, как изучил ее одежду, чтобы решить, достойна ли она его минимального внимания. Однако он превратился в лебезящего слугу, как только Кори упомянула, что гостит в Ройс-Хаусе. Графиня была одной из лучших клиенток этого заведения. Чем он может помочь юной леди?
Кори подождала, пока горничная отвернулась, чтобы посмотреть на других клиентов; затем развязала бархатный мешочек, который несла в руках и высыпала его содержимое на бархатную ткань, которую предложил клерк.
– Мне нужно знать, сколько это стоит. В целях безопасности, разумеется. Я знаю, что не должна носить их с собой так небрежно, но мне хотелось узнать их стоимость.
– Конечно. – Леди всегда продавали свои драгоценности, и всегда предлагали то или иное объяснение; сливки общества никогда не хотели признавать, что живут не по средствам. Клерк старался держаться вежливо, пока прикладывал к глазу ювелирную лупу и подносил поближе ожерелье. А затем серьги и браслет.
– Думаю, что вы можете носить эти вещи куда угодно, мисс. Они стоят менее десяти фунтов.
– Десять фунтов! – воскликнула она, а затем понизила голос. – Десять фунтов?