— Не пускает? Оно и понятно, красавица. Это закрытый клуб, только для своих.
Усмехнулась, скрещивая руки на груди:
— А ты, значит, свой?
Мужчина согласно закивал и задумчиво прищурил свои по-азиатски посаженные глаза:
— Могу провести внутрь, если хочешь.
Моя ухмылка с каждой секундой увеличивалась в размерах, что не скрылось от взгляда незнакомца:
— Вот удача! Ты, типа, добряк?
Незнакомец пожал плечами и открыл дверь, галантным жестом пропуская меня вперёд:
— Ты идёшь или нет?
Покосилась на вышибалу и не найдя признаков его недоброжелательства, быстро проскочила в тесный, тёмный коридор. Коридор стремительно вёл в самое сердце клубной жизни — к танцполу, вокруг которого подсвеченные бревенчатые стены переходили в комфортабельные диваны. Народу немного для заведения, носящего статус ночного клуба, но вспоминая слова мужчины о приватности вечеринки, с любопытством обвела присутствующих взглядом.
Около двухсот человек были поглощены музыкой, отдаваясь ей на танцполе, или же предпочитая наслаждаться уединением на втором уровне здания. Именно за лестницу, ведущую на второй уровень, зацепилась взглядом, из собственного опыта зная — этажи выше предназначались для приватной обстановки и лобызаний на мягких диванчиках.
— Не хочешь отблагодарить меня?
Не успела сделать и шагу к заветной лестнице, как мужские руки обвили мою талию и тяжёлыми ладонями сдавили рёбра. Вот и проявилась мудачья натура незнакомца.
— Хочу-у-у, — сладко протянула, изгибаясь в неприятных объятиях, и повернулась к нему лицом. Прожекторы, преимущественно синих и красных цветов, осветили лицо незнакомца в страшных красках, заставляя внутренне содрогнуться. Однако это не остановило меня: смачно чмокнула свою ладонь и залепила ею звонкую пощёчину по гладковыбритым щекам.
Вырвалась из хватки неприятного типа и, не дожидаясь пока он разотрёт горящее лицо, побежала вверх по ступенькам. Наверху, в мезонине, меньше всего людей, каждый из которых не был мне знаком, поэтому поднялась ещё выше, где располагался отдельный бар, полностью обделанный мозаикой. В этой части клуба гостей вечеринки было значительно больше, преимущественно расположившись за эркерными кожаными диванами, в центре которых стояло большое железное ведро с различными сортами выпивки.
Медленно двинулась вдоль диванов, руками придерживаясь за поручни балкона, позволяющего наблюдать за безумием на танцполе. Но мне было не до танцев, я даже не вслушивалась в знакомые мотивы грохочущей музыки, сосредоточившись на поисках знакомого лица.
Как назло попадались в поле зрения тюнингованные красотки и вызывали желание убивать. Медленно, мучительно и каждую девицу на высочайшей шпильке, в коротких платьях и с заискивающим взглядом. Они ловили на себе заинтересованные взгляды прожигателей жизни, у которых за пазухой торчала «зелень», и старательно набивали цену напускной задумчивостью о великом.
Поймала на себе несколько скользких взглядов и мысленно чертыхнулась. Уж слишком я походила на одну из здешних «хищниц», но высматривала не кошелька богаче, а конкретного Мудака. В груди зародилась надежда, что его здесь нет и не было. Может, он уже дома, злится из-за моего отсутствия?
Бросила взгляд на ещё один лестничный пролёт вверх и замешкалась, не решаясь продолжать свои поиски. Достала из сумки телефон и проверила ноль пропущенных вызовов и ноль полученных сообщений, несмотря на то, что Томас был «в сети». На верхних этажах клубные биты отдавались по стенам с меньшей интенсивностью, позволяя гостям расслабленно переговариваться и не перекрикивать друг друга.
Нажала кнопку вызова и поднесла динамик к уху, дожидаясь соединения, но неожиданно взглядом поймала знакомый силуэт. Быстро сбросила вызов и медленно двинулась по направлению к дивану, с каждым шагом узнавая песочные волосы, по-модному оформленные гелем, и задорный смех в ключицу девицы с ярко-красной помадой на губах.
Эйтон.
Ещё на дне рождения запомнила белоснежную улыбку и хитрые серые глазища, с которыми он приветствовал гостей. «С ним лучше держать ухо востро», — что-то подобное говорила про него Лина, заставляя невзлюбить за притворные улыбочки и слишком наглый взгляд. И как Томас мог дружить с плейбоем, который умудрился страстно поцеловать спутницу и проследить взглядом за проходившей мимо девушкой?
Было страшно думать, что Майер где-то поблизости подобным образом обжимался со шлюхой. Господи, я же совершу двойное убийство и проведу остаток жизни, перестукиваясь с братом через стенку!