— Тебе бы не помешало поспать, — озвучила свои мысли и саму потянула на продолжительный зевок.
— Я дико устал за сегодня. День выдался дерьмовым не только у тебя.
— А что ты делал?
— А я поглотил фирму одного кретина, который проклял меня и весь мой род на своём последнем издыхании.
Плюс ещё один неудовлетворённый сегодняшним днём человек.
— Тяжёлые будни, — согласно кивнула и почувствовала грусть, бросив взгляд на циферблат часов. — Спасибо за разговор, Томас. Мне было необходимо поговорить с кем-то.
Прикусила нижнюю губу и усмехнулась:
— Именно с тобой…
— Я хочу тебя увидеть.
Сердце забилось в ускоренном темпе, а пальцы сильнее сжали корпус мобильного телефона. Вот оно — чувство лёгкости в животе и трепетное щекотание, такое волнительное, до дрожи приятное.
— Возвращайся в Нью-Йорк, — как бы ни хотелось казаться бесстрастной, мой голос предательски дрогнул в молящем тоне. — Или в Мюнхене тебя что-то или кто-то удерживает, помимо работы?
Томас задумчиво нахмурил брови:
— Например?
— Девушка? — успела пожалеть, что не завершила разговор на позитивной ноте, направив разговор в совершенно иное русло. Но мне было необходимо убедиться в Томасе, как заядлом холостяке.
— У меня нет девушки.
Свободной от телефона рукой скомкала простыни в кулак и мысленно завопила несуразицу. Плотно сжала губы, лишь бы они не расплылись в глупой улыбке от осознания, что никакая немка не окучивает мудака. Никто не окучивает его, кроме меня.
— Я не вступаю в серьёзные отношения, — продолжил мужчина, возвращая с небес на землю. — Если выбираю девушку, то, как постоянного партнёра для секса. Ванили и подобной хрени не предусматривается.
Чёрт бы побрал фронтальную камеру, которая передавала мужчине каждый дюйм моего исказившегося лица. Попыталась взять себя в руки и унять зарождающийся в груди огонёк… ревности?
— И как же вы «расстаётесь»? Надоедает секс, хочется разнообразия?
Томас устало потёр глаза:
— Моей последней женщине было около тридцати трёх, она пришла ко мне и сказала, что хочет родить ребёнка. Я для себя решил, что не готов к семейной жизни и не рассматриваю её в качестве матери моих детей. Мы разошлись. Конец.
— Ты так легко её отпустил?
Майер одарил меня ироничным взглядом:
— Никки, у нас была договорённость. Она честно предупредила о своих планах, но наши взгляды на будущее не сошлись.
Мне нечего было ответить, только бесконечное множество вопросов витали в голове. Я бы не смогла быть привязанной к человеку в сексуальном плане, и при этом не испытывать к нему тёплых чувств. Это кажется…неправильным.
— О чём задумалась?
— Обдумываю услышанное.
— Тебе бы хотелось попробовать? — огорошил Томас, от вопроса которого я чуть было не выронила из рук телефон. — Иметь постоянного партнёра, не разбрасываясь на мимолётные связи?
— Знаешь, я люблю секс, — откровение за откровение, мистер Мудак. — Но мне необходимо знать, что привлекаю мужчину не только своим телом.
Майер одарил меня похотливым взглядом и, поменяв положение на кровати, подогнал вопросом:
— А чем ещё, Никки? Давай, поэкспериментируй на мне, привлеки не своим телом.
Поменяла фронтальную камеру на основную, направляя объектив в сторону тёмного коридора. Закрыла ладонью лицо и до крови прикусила губу, ощущая металлический привкус на языке. Мне больно. Мне, чёрт подери, слишком больно. Внутри.
— Ты разговариваешь со мной в три часа ночи после трудного рабочего дня. Томас, мой эксперимент удался.
Услышала тихий смех и зажмурилась.
Никки Стаффорд, ты влюбилась! Безотказно влюбилась в мудака.
С восторгом обвела взглядом арендованный одноэтажный дом, на заднем дворе которого располагался огромный бассейн, зона джакузи и спортивная площадка. Сквозь окна во всю стену проглядывались просторные комнаты, обставленные в стиле минимализма и кричащей дороговизны.
Согласившись принять участие в частной вечеринке Эмили, посвящённой её новой роли — роли матери, я была готова к самому худшему, но разглядывая нехилую территорию и шикарно обустроенный дом, моё настроение резко улучшилось. Если вместо молока и печенек Эмили припасла бутылку алкоголя, я пересмотрю свои взгляды на подобные тематические посиделки.
Стоило переступить порог дома, как на меня налетела Эмили и заключила в медвежье объятия:
— Всё-таки пришла! — воскликнула она, во все глаза рассматривая мой наряд. — Какая же ты красивая, Никки!