«: — * «, — открыл очередной смайлик и разозлился ещё больше. Нахуя эти игры?
Стремительно преодолел оставшиеся этажи и с сожалением обнаружил дверь своего номера запертой. Когда открыл с большем разочарованием обвёл взглядом пустое помещение, в котором не оказалось ни намёка на присутствие черноволосой.
Ну и чёрт с ней!
В раздражении снял пиджак и, скомкав ткань, бросил на кровать. Взбесила! Сел на край постели и сцепил пальцы в стальной замок, чувствуя, как в груди в бешеном темпе грохотало сердце. То, что испытывал, была вовсе не злость. Это ярость. Ядерная, до помутнения в глазах болючая ярость, которая с каждой минутой увеличивалась до пределов неминуемой катастрофы.
Десять минут позади, а суки нет. Неужели запряталась в своей каюте, зная, что я вернулся в город? Протёр глаза пальцами, стараясь избавиться от яростных вспышек, искажающих изображение, и подивился своей безрассудности. Помнилось, я в своё время прямиком из аэропорта рванул спасать честь и достоинство пьяной, ничего не соображавшей Никки.
Усмехнулся и поднялся с кровати. Что же, каждый из нас расставил приоритеты.
Закрыл дверь номера и спустился вниз, где из зала блуда и веселья раздавалась громкая музыка. Каждый вечер в отеле «Four Seasons» гостей ждал незабываемый аттракцион популярной музыки, моря шампанского и изысканных закусок, к которым я, по своему обыкновению, относил эскортниц. Намеривался пройти мимо разгулья, манящего своей порочностью, но чёрт дёрнул остановиться в дверях и заглянуть внутрь.
Приглушённый свет переливался в обилии драгоценностей, которыми увесили себя женщины, и в крупных запонках мужчин, вышагивающих по залу с улыбками довольных котов. Может, забить на ночные посиделки в компании крепкого алкоголя и попытаться насладиться… ну, хоть той, в серебристом платье?
Пучина всеобщего веселья с радостью приняла меня, однако я не разделял мнимого счастья. Прошёл к бару и заказал порцию коньяка, взглядом обводя всех присутствующих. Половина знакомых, в своём пьяном бреду, если и пытались, то не могли разглядеть меня из-за грудей своих кукол. Оно и к лучшему: меньше всего хотелось притворных улыбок и пустых разговоров, на время которых приходилось бы отрываться от напитка.
Почувствовал вибрацию в кармане джинс и в раздражении отыскал глазами девушку в серебристом. Ещё одно уведомление мобильника и, клянусь, трахну незнакомку в кабине туалета.
— Блядь! — процедил сквозь зубы, когда очередная порция вибрации отдалась дрожью в теле, и сделал всё возможное, чтобы не прочитать сообщения.
Отошёл от бара и направился точно к цели — многообещающей фигурке, облачённой в соблазнительное серебристое платье, и на ходу перехватил с подноса официанта два бокала шампанского. Голова дико раскалывалась, а золотистые пузыри лишь усугубили ситуацию, однако мне удалось растянуть губы в своей фирменной улыбке.
Девушка обернулась именно в тот момент, когда я успел подобраться достаточно близко, чтобы она от неожиданности испугалась. Смущённо рассмеялась внезапной близости, позволяя оценить недурную внешность, и сделала шаг в сторону. Нет уж, я не собирался проходить мимо.
— А я к тебе, — озорно улыбнулся и протянул бокал. — Захотелось угостить красивую одинокую девушку шампанским.
Огляделся вокруг и наклонился ближе к очаровательной мордашке:
— Ты же одна?
— Уже нет, — с нескрываемым удовольствием приняла бокал, нарочно касаясь острыми пальчиками моей руки. — Сабрина.
Не успел представиться в ответ, чувствуя очередную вибрацию мобильного телефона. Что-то Никки подозрительно активировалась.
— Томас.
— Томас Майер, я знаю, — удивила девушка, или как там её по имени, и спохватилась объяснить. — Видела тебя на дне рождения Эйтона Хилла.
— А-а-а…
Чёрт бы побрал эту Никки! Не выдержал — достал из кармана джинс мобильный телефон и открыл непрочитанные сообщения.
— Жалко, тогда не довелось познакомиться! — продолжала отвлекать девушка, но безуспешно — всё моё внимание было устремлено на изображение длинноволосой дьяволицы, запечатлевшей себя через зеркало во всю стену и облачённой в непозволительно обтягивающее платье. Бордовое платье. И, правда, дьявол! Пригляделся и почувствовал, как от напряжения активно пульсировала венка на левом виске. Попалась!
— Приятного вечера, — скомкано бросил девушке и поспешил по направлению к специально оборудованному коридору с несколькими плотно закрытыми дверьми. На память открыл дверь и угадал, застывая на месте при виде смольного водопада волос, спускающегося по горделивой осанке. Перевёл взгляд на отражение в зеркале и встретился с чёрными глазами, поблёскивающими в приглушённом свете. Чёрт подери, она в том самом платье. Она безумно красивая. И это её улыбочка на губах — самое очаровательное, что я видел в жизни.
— Привет, — прошептала Никки, но в тишине комнаты прозвучало слишком громко, отрезвляя от оцепенения и заставляя приблизиться к ней. Вся злость превратилась в ничто, будто минутой ранее не желал послать к дьяволу девушку и забыть её имя. Уже никогда не забуду.
— Привет, — в унисон произнёс и прикоснулся ладонью к очерченной шёлковой тканью платья талии, впечатывая аппетитные изгибы в свою грудь. Проследил за роем мурашек на сатиновой коже и с улыбкой поймал взгляд девушки. Восхитительная реакция.
— Помнится, именно здесь я залепила тебе пощёчину, — характерно опустила взгляд на мои наглые прикосновения. — Напрашиваешься на ещё одну?
Покачал головой и уткнулся лицом в затылок черноволосой, втягивая в лёгкие цветочный шлейф аромата. Не приторный парфюм, а именно её аромат, которым пропитан каждый дюйм нежнейшей кожи.
— Я скучал, — признался и позволил девушке развернуться ко мне лицом, с наслаждением всматриваясь в идеально очерченные скулы, упрямо вздёрнутый носик, пухлые манящие губы и широко распахнутые глаза, зрачок которых хоть и был чёрным, но мне удалось рассмотреть болотный оттенок ободка.
— Правда, скучал?
Вместо ответа коснулся губами краешка малиновых губ, испытывая дикое удовольствие от прикосновения к сочной мякоти, будто пробовал на вкус спелую малину. Исцеловал каждую клеточку любимого десерта и признался сам себе — мне плевать на глупые шутки друзей, их подколы про любовь и семейный очаг. Пусть кретины забавляются, а с меня хватит — больше не поведусь на их провокации — две недели тоски и мысленных скитаний достаточно. Пришла пора вдоволь насладиться любимой ягодой.
— Почему сразу не написала, что приехала? — не сдержался от упрёка, ладонями царапаясь об острые скулы девушки.
— А почему до тебя сразу не дошло, что я на нашем месте?
Оглядел помещение и мысленно покрутил пальцем у виска. Судя по возмущённо надувшимся щекам Никки, мой порыв был вовсе не мысленным.
— На минуточку, Ник, мы в женском сортире.
Засмеялся при виде, как забавно она кривила лицо и закатывала свои умопомрачительные глаза:
— В тебе издох романтик, Томас.
Фыркнул, покорно следуя за девушкой вон из помещений в наполненный громкой музыкой зал.
— Во мне и намёка на романтика не было. И нет.
— Ой ли? — рассмеялась и прильнула ближе к моей груди, заводя в гущу веселья. — Букет из алых роз у порога моего номера — это ли не порыв романтика?
В притворном недоумении нахмурил брови:
— Кто это тебе букеты дарят, а? — в который раз не удержался — обхватил ладонями улыбающееся лицо и чмокнул желанные губы.
— Если не ты-ы-ы… Точно! Это был мой любовник! Он, знаешь, ублажал меня, пока ты лечил головные боли!
Сучка! Глухо зарычал, намеренно касаясь языком мочки её ухо, и вновь насладился прекрасной дрожью тела. Положил ладони на поясницу и позволил двум тоненьким ручкам обхватить мою шею, чтобы медленно подстроить наши тела под музыкальную композицию.
Чувствовал изящное тело в своей власти и до конца не мог осознать того факта, что оно слишком идеально подходило мне. Будто создано для меня, для моих прикосновений и крепких объятий. А эти губы… Чёрт, я вновь и вновь возвращался к ним взглядом, не имея сил воздержаться от прикосновения. Сладость. Вовсе не приторная, ведь стоило прикусить нижнюю губу черноволосой, как она жёстко оттягивала мои волосы на затылке, придавая своеобразную горчинку. Идеальное сочетание.