— Ты прощаешься? — спрашивает он не меняя выражения лица.
— Не переживай, у меня нет суицидальных наклонностей, — качаю я головой. — За это беспокоиться не надо. Но да, я действительно, прощаюсь. «Прощание» и «прощение» — ты замечал, как эти слова похожи?
— А с ними попрощаться не хочешь? С братьями?
— Сказать правду?
— Ну, конечно.
— Простить их, чтобы хотя бы поговорить, мне будет очень сложно и очень больно. — Я говорю и опять предательски лезут из глаз слезы. Не хочу их ему показывать. Опускаю голову, но голос все равно дрожит. — Несмотря на то, что ты чуть не изнасиловал меня, чуть не убил мою подругу, навредил моей матери, чуть не превратил меня в убийцу и вытащил наружу самую мерзость что есть во мне. Несмотря на всё это, их простить будет сложнее. Ты просто зло. Ты чистое зло, и ты должен быть таким, но они… Они заставили меня полюбить их. Они со мной играли. Это очень сложно простить. Так что, прости Олег, но ты тренировочный полигон.
Опять хмыкает.
— И что, получилась тренировка?
Я прислушиваюсь к своим ощущениям.
Да. На душе появилось какое-то ощущение легкости пустоты. Еще висит огромный камень, но этот огромный камень несут братья Малышевы, а Олег… больше меня не беспокоит.
— Я действительно желаю тебе счастья, — говорю я искренно и киваю своим же словам.
Олег отворачивается от меня, хватается за перила и смотрит сверху вниз на свой клуб. Я так и не понимаю, его эмоции и то, есть ли они. Но все-таки он кричит мне через плечо:
— Уходи, пожалуйста.
Киваю, надеваю свои кулончик и ухожу, понимая, что вряд-ли когда-то вновь сюда зайду.
Пожалуй, теперь можно запланировать завтрашний день.
С утра я выползаю из торгового центра, как только он открывается и уже у порога снимаю кулон. Решил больше его не надевать.
Идут сторону интернет-клуба. Даже странно, что они еще существуют. Залезаю в интернет и первым делом покупаю билет на самолет домой. Бронирую, чтобы заплатить наличкой и захожу в социальную сеть.
Нахожу профиль Макса и звоню ему по внутреннему мессенджеру.
Один гудок. Второй. Третий.
А что, если они решили проблему?
Что если они уже нашли, как можно не проходить мое испытание? Или Хатхор сказала им, что это не нужно?
И сейчас он просто пошлет меня, может даже матом. И будет рассказывать своим друзьям историю о том, как он когда-то с братом поимел сводную сестрицу, которая, искренне влюбилась.
На шестом гудке я решаю сбросить вызов и уехать к чертям, но не успеваю нажать на заветную красную кнопку.
— Алло? — знакомый голос с той стороны.
— Привет, — вырывается у меня.
Кажется, это самое глупое, что я сейчас могла сказать.
— Кристина, ты? Где ты? Мы немедленно за тобой едем! — передают мне динамики его голос.
Я криком прерываю его.
— Макс! Я еду домой. Встретимся в аэропорту через полтора часа, проводите меня, — говорю я и сбрасываю трубку, не желая слушать его вопросов или чего-то еще.
Добираюсь до аэропорта, выкупаю забронированный билет. Тереблю его в руках сидя на стуле в зале ожидания. Надо бы как-то маме позвонить. Как-то сообщить ей, что я еду. Слышу болтовню, детский смех и объявления о рейсах и посадках. До моей посадки еще двадцать минут. Должна успеть.
Я узнаю их по топоту ног. Оба пришли в черной и непривычно смятой одежде.
— Кристина, блять, какого хрена? — говорит Виктор первым и резко подлетает ко мне, схватив за руку.
— Так я сейчас милицию вызову, охрану. Не касайся меня, — брыкаюсь я от такой наглости.
— Та блядь, ты сдурела?! — кричит он.
— Так всё, оба. — поднимает руки Макс и кивает мне. — Кристина. Что случилось? Где ты была?
— Я знаю о договоре, — говорю я, игнорируя второй вопрос. — О том, что вы придумали хитрость, как избавить меня от наследства.
— Так, наследство тебе важнее всего?! — опять орет Виктор.
— Нет мне важнее то, что вы меня обманули! — в моем голосе пробиваются плаксивые нотки. — То, что вы всё это сделали, чтобы… Я предлагала же с самого начала: я бы его оставила. А вы играли со мной, вы манипулировали, врали. Все ради денег, ради власти! А я? Кто-то вообще думал, о моих чувствах?! Нельзя так топтать людей, манипулировать ими просто… так нельзя!
Оба молчат. Переглядываются.
Первым начинает говорить Макс:
— Твое предложение было милым, но, ты знаешь, оно бы не подействовало. Наша хитрость с Виктором, она была куда действенней. Мы не хотели тебя, ну, как бы, кидать, мы бы оставили тебе какую-то сумму денег. Честно, я не знаю, как выкручиваться. Я не думал, что будет испытание для тебя, и всё такое. Все зашло слишком далеко. И… Кристина, ты стала нам на самом деле, дорогой. Я не думал, что ты об этом узнаешь, я не хотел, чтобы ты об этом когда-то узнала. Мне жаль, что мы так обидели тебя.