— Ты стал нервный, Джонни.
Алан, нахмурив брови, прячет телефон в карман. Теперь все его внимание сосредоточено на мне.
— Хотел пригласить тебя в ресторан, — просто говорит он.
Алан удобнее устраивается в кожаном кресле.
— Ресторан? — удивленно переспрашиваю, склонив голову на бок. — Есть какой-то повод?
— Нам когда-то он был нужен?
Алл, взглянув на настенные часы, достает чертов телефон и копается в нем снова. Когда он очередной раз уведомляет о новом сообщении, я не выдерживаю и выхватываю его из рук.
— Джон, отдай. Я не буду гоняться за тобой, — невозмутимо просит он и скрещивает руки на груди, а я нажимаю «открыть»:
«Алан, прости, но я не смогу бросить Эмми», — читаю несколько раз и в упор смотрю на друга.
— Эмми? — удивляюсь я, приподняв уголки губ в лукавой улыбке.
— Нет, Джонатан, даже не думай! — протестует он, быстро подскочив с места. — Разберись для начала со своими проблемами!
Друг игнорирует входящее сообщение, пытаясь пересмотреть меня, но моргает первым.
— У меня нет проблем, Алл, — уверяю его. — Так что с Эмилией?
Стараюсь сделать как можно более незаинтересованный вид, но он видит, как шестеренки в моей голове закрутились сильнее.
— Это ты мне ответь: что с Эмилией? Ты так и не рассказал, что между вами произошло, — Алан бросает на меня укоризненный взгляд, намекая, что последнее время я держусь особняком.
— Я не должен отчитываться, — холодно отвечаю в наигранной скуке, подпирая щеку рукой. Разговор начинает меня напрягать.
— Мне не нужен отчет, а всего лишь дружеский диалог. Ты стал невыносим. Я понимаю, что у тебя не самые приятные времена. Но ты отталкиваешь нас со Спенсером, хотя мы этого не заслужили, — с укором говорит он.
Алан встает из кресла, подходит к бару и наполняет два стакана крепкой коричневой жидкостью известной марки.
— Алан, я не знаю, что случилось с Эмилией. Я хотел помочь, она отказалась, — в притворной досаде развожу руками, игнорируя жалобу в мой адрес.
— Поэтому ты накинулся на нее? — сарказм в его голосе заставляет улыбнуться. — Выглядел ты, кстати, в тот вечер, как маньяк из подворотни.
Алан демонстративно передвигается от бара к моему столу и ставит передо мной сорокаградусный напиток. Усевшись в кресло, пристально смотрит в глаза, скорее всего ожидая ответ.
— В чем ты меня обвиняешь? — спрашиваю недовольным тоном.
— Хочу понять, что с тобой происходит последнее время. Хотя мы и раньше не устраивали пижамные посиделки с душевными разговорами, однако между нами не было недосказанности.
Синхронно отпиваем обжигающую горло жидкость.
— Тогда становись в очередь, не один ты пытаешься покопаться в моем дерьме, — несколько резко заявляю я и допиваю содержимое стакана до дна.
— Джон, не приравнивай меня ко всем. Мы прошли вместе через многое. Если тебе требуется помощь или просто поговорить, как раньше, я всегда на твоей стороне, — серьезно говорит Алан, явно обидевшись за сравнение.
Он прав, мы давно дружим и многое пережили вместе, но происходящее не их со Спенсем забота.
— Возможно, ты мне поможешь, — хитро проговариваю, когда в голову влетает больная мысль, трезвоня в колокола.
— Говори.
— Пригласи Эмилию и ее подругу, с которой ты мило переписываешься, в ресторан, — с улыбкой прошу друга, наблюдая, как меняется выражение его лица. — Я не трону девчонку, ты же знаешь: контракт, — продолжаю наигранно-серьезным голосом, а он гримасничает в ответ.
— Я не стану тебя отговаривать, но не пытайся забыться в ее объятиях, так и не разобравшись с Лили, — Алан дает веский, по его мнению, совет.
На его очередную попытку призвать меня к совести, делаю безразличный вид и нажимаю кнопку на телефоне:
— Элисон, закажи столик в «Pure Sky»5.
ЭМИЛИЯ
— Собирайся! — с визгом говорит Лена, залетая в комнату так, что дверь ударяется о стену. От неожиданности подскакиваю на кровати, пытаясь успокоить учащенное сердцебиение.
— Что случилось?
— Эмилия вставай. У тебя есть полчаса, чтобы привести себя в порядок! — требует подруга и включает свет, который на несколько секунд ослепляет меня.
Лениво растираю глаза, восстанавливая четкость зрения, и обратно падаю на подушки, укутываясь в махровый плед. Но подруга не думает отступать и подходит ближе к кровати, нависая над ухом:
— Полчаса Эмилия. Потом я соберу тебя сама. Будем избавлять твою голову от дурных мыслей, так что поторапливайся!