И страх.
— Ты согласилась? — тихо спрашивает мама, возвращая меня в реальность к кухонному столу, одна ножка которого шатается, к потолочному вентилятору, который абсолютно не рассеивает горячий воздух, и к добрым, но опустошенным глазам моего отца, который уставился на маму так, будто видел ее впервые за сегодня.
Я киваю и промокаю рот салфеткой.
— Да. Увидишь, мам, это к лучшему.
Она насмешливо взглянула на меня.
— Ты ведешь себя так, как будто брак — это сделка, — когда я не ответила, она продолжила. — Так что ты получишь от этого брака?
— Я же сказала, он очень богат. Он будет обеспечивать меня, а я смогу позаботиться о вас, — я быстро тянусь через стол и накрываю ее руку своей. — Мам, пожалуйста поверь, все будет хорошо.
— По твоему голосу так не скажешь. Я совсем не слышу в нем счастья.
— Но я счастлива. По крайней мере, со временем точно буду. Просто это все неожиданно и…
— Ну и кто же этот внезапный жених?
— Ты его не знаешь, — осторожно начала я. — Но он очень властный и влиятельный.
— Чем он занимается? — спрашивает она, и я слышу стальные нотки в ее голосе. Она прекрасно знает, что в нашей стране никто не сможет разбогатеть законным путем.
Все, что я могла сделать, это сказать ей правду. Она причинит ей боль, но также сохранит ее в безопасности.
— Его зовут Сальвадор, и он глава картелей.
Рот моей мамы раскрывается от шока, а папа в это время бормочет свои первые слова за этот вечер.
— Сальвадор Рейес, — задумчиво произносит он. — Он плохой человек, очень плохой.
Ну конечно, он может забыть свою жену и дочь, но никогда не забудет пресловутого наркобарона.
— Луиза, — говорит мама бездыханно. — Сейчас самое время сказать, что ты просто разыгрываешь нас.
Я напряженно улыбаюсь ей.
— Если я скажу это, то мои слова будут ложью, мам.
— Сальвадор Рейес? Сал? Наркобарон? Шакал? — она качает головой и складывает руки на коленях. — Нет. Нет, я отказываюсь верить в этот бред.
— Это не бред, это — правда.
— Но почему? Почему здесь? Почему ты?
— Понятия не имею, мам. Просто он думает, что я красива и достойна лучшей жизни.
«Он думает, что я достойна его постели».
Она едко фыркает.
— Лучшей жизни? Да кто он такой? Он видел нас? Мы вовсе не живем в нищете, Луиза. У нас есть все, что нам нужно.
— Нет, это не так! — кричу я, поражаясь свирепости в своем голосе. — Каждый день я борюсь, чтобы выжить для тебя, для папы, но этого по-прежнему недостаточно. — Она смущенно поджимает губы. Я вижу стыд на ее лице и немедленно сожалею о том, что сорвалась. — Прости, — быстро говорю я. — Ты же знаешь, я всегда делала все возможное, чтобы заботиться о вас обоих, и я буду продолжать это делать. Это возможность…
— Это смертный приговор, — пробормотала она.
Ее слова посылают мурашки по моему позвоночнику, и я сглатываю.
— Вовсе нет, — произношу я, сама не веря в свои слова. — Он может защитить меня. Мы будем жить в особняке в Кулиакане. Там я буду в безопасности, и также будете вы. О вас с папой будут заботиться; вы можете жить с нами или остаться здесь. Также я смогу купить вам любой милый дом, который вы захотите. Я сделаю для вас все, что потребуется.
Она просто качает головой, и несколько прядей седеющих волос рассыпаются по ее лицу.
— Это ошибка. Ты заслуживаешь того, чтобы выйти замуж по любви, а не из-за денег.
— Может, я смогу полюбить его. Может и он тоже сможет полюбить меня.
Ее рот изгибается в грустной улыбке.
— Ох, Луиза, ты же не настолько наивна! Они понятия не имеют, что значит любить людей. Все, что они любят, это деньги и смерть. Он никогда не полюбит тебя, и будет изменять. А ты никогда не сможешь уйти от него, потому что будешь там как в тюрьме.
«Разве эта тюрьма будет отличаться от той, в которой я нахожусь сейчас?»
— Ты же знаешь, что у меня нет выбора. Люблю или нет, я не могу ответить отказом.
— Дочка, выбор всегда есть. Бог дал тебе свободу воли, чтобы его сделать.
— Тогда я выбираю умереть позже, а не сейчас.
Я думала, что мама сделает мне выговор за то, что я говорю так обреченно, но она все поняла. В моем решении не было ничего легкого или правильного, поэтому мне нужно было выжать из него все, что можно.
— Ты заслуживаешь гораздо большего, — сказала она, наконец, смотря в никуда.
Я многозначительно смотрю на них с папой.
— Так же, как и вы. И теперь у нас будет больше. Давайте просто пока не задумываться о цене.