Сначала мы едем в тишине, и я слышу только хруст камней под колесами и громкое биение своего сердца. Находиться за пределами дома настолько ошеломительно, что мне требуется время, чтобы это осмыслить. Пока Хавьер не открывает мое окно, и в мои легкие не проникает свежий горный воздух, я и не помню, что жива, пусть это и не продлится долго. Густая тропическая листва покрывает дорогу с двух сторон, на деревьях радостно поют птицы. Мир очень красив, и я понимаю, что это действительно подарок.
Однако действительно ли этот подарок предназначается мне? Или капле совести, которая есть в Хавьере?
Поерзав на сиденье, я несколько мгновений смотрю на мужчину, выглядящего просто в майке и штанах, но в тоже время красиво.
— Почему ты делаешь это? — спрашиваю я.
Хавьер несколько мгновений смотрит в окно, как будто не услышав меня.
— Потому что это твой последний день здесь, со мной. Мне хотелось сделать его запоминающимся.
— Мой последний день на земле, — говорю мрачно.
— Ну, завтра ты или уедешь… — он криво улыбается.
— Или буду мертва. Что, в принципе, одно и то же.
— Мне кажется, Сальвадор знает, насколько ты драгоценна. Будь я на его месте, не отпустил бы тебя, — он хмурится.
— Но ты не он.
— Нет, — говорит он с окончательностью. — Я не он.
— Итак, как ты убьешь меня?
Его темные брови взмывают вверх.
— Что, прости? — недоверчиво спрашивает он.
— Я спросила, как ты убьешь меня? Я знаю, как большинство, таких как ты, убивают женщин. Удушением. Ты меня задушишь?
Он потирает подбородок, все еще шокировано смотря на меня.
— Удушению место в спальне, Луиза, и, если бы ты оставалась со мной достаточно долго, то сама бы это узнала. — Пожимаю плечами и перевожу взгляд на проносящиеся за окном деревья и то, как дорога поднимается выше и выше. Воздух становится холоднее, земля пахнет сладко и естественно. Мне кажется, что каждое мое чувство включено, усилено, возможно, потому что это действительно мой последний день. — Удушение — ужасный способ убийства, — продолжает Хавьер печальным голосом, кладя руку поверх моей, что несказанно меня удивляет. Выражение его лица было мрачным, губы сжаты в линию. — Неприятно ощущать, как чья-то жизнь ускользает из твоих рук.
— А есть приятные способы убийства? — спрашиваю холодно.
Он поднимает подбородок.
— Да, есть.
— Ну и как ты убьешь меня?
— Почему ты спрашиваешь такое? — он сильнее сжимает мою руку.
— Потому что это правда. Там Франко? — спрашиваю я, указывая подбородком на охранника, сидящего за рулем. — Он это сделает? Будет опускать меня в кипяток, пока небольшие части меня не сварятся, затем ты отрежешь их, я отключусь, и вы приведете меня в себя, чтобы начать все заново? Или вы опрыскаете меня кислотой? Выколете мне глаза, изнасилуете раскаленной монтировкой и бросите в комнате подыхать? Не думай, что я не знаю кое-чего о том, каково быть женой наркобарона. Я знаю, как вы проворачиваете свои дела, — в конце мой голос становится выше, и я понимаю, что распаляюсь.
Нужно успокоиться.
Глубоко вдыхаю и отвожу взгляд от его глаз, которые все еще недоверчиво смотрели на меня.
Когда проходит несколько мгновений, напряжение в машине становится невыносимым, и Хавьер, убрав свою руку, произносит:
— Тебя убьют выстрелом в голову.
Мой желудок сжимается. Вот она, правда.
— Ясно, — удается мне сказать.
— Быстро и безболезненно. Ты ничего не почувствуешь. Просто услышишь громкий звук, возможно, ощутишь некоторое давление. И все будет кончено.
— Это сделаешь ты?
— Нет, — говорит Хавьер. — Это не моя работа.
— Мне бы хотелось, чтобы это сделал ты, — говорю я, снова смотря на него. — Чтобы ты нажал на курок.
— Почему? — он хмурится, слегка качая головой.
— Потому что я твоя ответственность. А ты босс. Не будь Сальвадором, не позволяй другим делать за тебя всю грязную работу. Признай проблемы, которые сам устроил. Разберись с ними сам, как мужчина, — наклоняюсь к нему настолько близко, что могу видеть свое отражение в его глазах. — Я твоя. Веди себя подобающе.
— Я не закончил свое имя, — на его лице мелькает паника.
— Так давай вернемся домой, и закончишь.
Вот теперь он действительно в шоке. Хавьер указывает на Франко и мир за окном.
— Но мы еще не приехали к водопаду. Вид потрясающий, я…