Хавьер
Луиза разбудила меня глубокой ночью, всего за несколько часов до рассвета, до того, как наступит день и мне позвонит Сальвадор.
Как обычно, она разбудила меня самым изысканным образом — ее обнаженное тело прижалось к моему, руки в моих волосах, губы на моей груди.
— Который час? — простонал я, как от недостатка сна, так и от того, как она прижалась к моему члену.
— Разве это имеет значение? — мягко спросила она.
Я открыл глаза и разглядел ее черты в темноте.
— Нет, не имеет. Не тогда, когда ты такая.
Ее жемчужные зубы сверкнули в великолепной улыбке.
— Хорошо, — сказала она и провела пальцами по моему лицу, моя улыбка медленно исчезла. Мне даже не нужно было спрашивать, почему. Я знал, почему. Знал, что будет дальше. Я делал все возможное, чтобы уберечь свой разум от невозможного выбора, который мне придется сделать через несколько часов. — Хавьер, — прошептала она, мое имя прозвучало как рай, — что ты собираешься со мной сделать?
Я сжал челюсть, пытаясь держать себя в руках.
— Не спрашивай меня об этом.
— Но ты должен знать.
— Но я не знаю, — резко прошептал я. — Я узнаю, когда придет время.
— Ты обещаешь, что будешь тем, кто застрелит меня? Как ты и сказал.
— Я никогда не говорил, что сделаю это.
— Ты обещаешь? — повторила она, снова запустив руки в мои волосы.
— Нет, — сказал я ей. И я сказал правду. — Я не буду стрелять в тебя. Не причиню тебе вреда. Я не убью тебя. Тебе стало легче?
Она покачала головой, и я увидел, как увлажнились ее глаза. Слезинка упала мне на грудь, и пустота внутри меня увеличилась.
— Мне не легче, потому что я знаю, что это сделают другие. Сальвадор не захочет меня.
Я схватил ее за плечи и встряхнул.
— Мы этого не знаем! — шипел я.
— И что с того, если он захочет! Ты сможешь отпустить меня? Сможешь смотреть, как я возвращаюсь к нему, чтобы снова стать его женой? — она прижала пальцы к пятну от слезы на моей груди и сердитыми кругами провела ими вокруг моего сердца. — Это то, на что ты по-прежнему способен?
Да. Я должен быть способен.
— Луиза, — осторожно сказал я, глядя в ее блестящие, отчаянные глаза. — Ты не можешь спасти меня.
Она улыбнулась, выпустив едкий смешок.
— Я не хочу тебя спасать, — сказала она, приблизив свое лицо к моему. — Я хочу присоединиться к тебе.
Я уставился на нее, совершенно ошеломленный ее словами. Даже несмотря на все, чем я был, она не хотела изменить меня, не хотела спасти меня. Возможно, это было потому, что меня уже невозможно было спасти. В любом случае, она увидела, кто я и всю мою грязь, и захотела обваляться в ней вместе со мной.
Она стала равной мне.
А утром она станет никем.
— Он сказал, когда позвонит? — спросил Эсте с ноткой раздражения.
Я даже не смог ему ответить. Мой взгляд был устремлен на новый раскладной телефон, лежащий передо мной на столе. Это была точно такая же сцена, как и неделю назад, за исключением одного отличия. Эсте был прав. Луиза скомпрометировала меня.
Это не означало, что я не собираюсь делать то, что мне нужно. Но это означало, что, хотя внешне я выглядел раздраженным, внутри я был раздавлен.
— Ну, Хавьер дал ему ровно неделю, — спокойно сказал Доктор. Он поправил шляпу на голове. — Я полагаю, Сальвадор может воспринять его буквально или нет.
— Если буквально, то он уже опоздал, — сказал Эсте. Я чувствовал на себе его взгляд. — Ты уверен, что Хуанито достаточно хороший охранник, Хави?
Я кивнул. Они хотели, чтобы Луиза была под охраной, поэтому я отправил Хуанито на эту работу. У этого человека были свои недостатки, но я знал, что он не причинит ей вреда и будет слушаться меня. Такому человеку, как Эсте, не всегда можно было доверять. Мой разум начал размышлять об этом, думая о том, что, возможно, однажды я смогу избавиться от Эсте до того, как он попытается избавиться от меня. Мой разум хотел думать обо всем, кроме того, что должно было произойти.
— Итак, что мы будем делать, если он захочет вернуть ее? — спросил Доктор. — Мы не должны отдавать ее, пока все не будет абсолютно безопасно. Нам нужно доказательство того, что эта транспортная полоса наша. Нам нужны вещественные доказательства, прежде чем мы что-либо предпримем. Это может означать, что придется задержать ее еще на несколько дней. Но я уверен, что Хавьер справится с этим, не так ли, мальчик?
Я едва слышал его. Мои глаза требовали, чтобы телефон зазвонил, чтобы покончить с этой чертовщиной.