— Вот и научишься! И ты же хочешь ребенка? А с малышом придется в любом состоянии возиться — хорошо тебе, плохо, хоть при смерти. Ну Альк, будь другом!
— Ладно, — выдохнула, устав спорить.
— Супер! Люблю, обожаю, поставлю тебе памятник! — Кристина торопливо всучила мне ребенка, и положила на комод пакет. — Сестра молока сцедила, разогреешь через час, и покормишь. Еще здесь подгузники и присыпка. Мелкую зовут Камила, кстати. Спасибо, я убежала.
— Только к семи вернись! — выкрикнула я, но ответа не получила.
Зато получила хорошенькую, глазастую, крошечную девочку. Хрупкую — даже держать на руках страшно. Вдруг я слишком сдавливаю? Вдруг неправильно что-то делаю?
Я, ведь, правда не умею с детьми. На руках в последний раз малыша держала еще когда сама была ребенком, лет восемь мне было. К бабуле приходила подруга с внуком, и мне разрешили пару минут его понянчить.
Положила баночки с молоком в холодильник, и пошла в комнату.
— И как мне в душ сходить? — вздохнула я, и села на кровать.
Девчушку с рук спускать страшно. Душ точно отменяется. Ну да ничего, сейчас мы с Камилой полежим, я покормлю её, потом накрашусь, и как Кристина придет — в душ схожу.
Успею.
Должна успеть.
Легла на кровать, устроив девочку у себя на груди. И, несмотря на боль, улыбнулась — такая сладкая малышка. Проснулась, пока мы с Кристиной болтали, а потом снова заснула.
Так мило посапывает. А пахнет-то как! Чем-то таким нежным, что плакать хочется.
Провела по её голове, и внутри всё от счастья заискрило — волосики мягкие, пушистые. Носик аккуратный, а ручки и вовсе будто бы игрушечные.
— Боже, — прошептала, сравнив свою ладонь, и ладошку Камилы.
Как же я хочу ребеночка! Такую же милую малышку, или сыночка. Это и будет моя семья, только моя, и я счастливой стану.
Я лежала, морщилась от боли, гладила девчушку, и искала в интернете информацию — как кормить таких маленьких, как держать, что вообще нужно делать, и… столько нюансов с детьми! Я вообще справлюсь, когда свой появится?
— Справлюсь, — сказала я уверенно самой себе, чтобы успокоить.
Камила проснулась. Думала — испугается, закричит, но она только захныкала, и завозила ручками по моим ключицам.
— Всё, всё, идем, покормлю, — осторожно поднялась, и пошла на кухню, уже правильно придерживая девочку.
Ну Кристина, конечно, дает! И ведь даже не указала мне на ошибку, когда малышку передала, а я ведь её держала неправильно, девочке, наверное, больно было.
— Ты прости, маленькая, — шепнула, стоя на кухне. — Глупая тетя Кристина отдала тебя не менее глупой Алике. Скоро вернется твоя мамочка, и заберет тебя к себе.
Кормить девочку оказалось просто — она, кажется, действовала на рефлексах. Самым сложным для меня было определить температуру молока. И то я переживала, пока Камила пила его, причмокивая.
«Я в семь пятнадцать приеду. Нашла через интернет, у кого можно книги купить, скоро поеду к продавцу из больницы. Обратно на такси» — получила я сообщение от Кристины.
Хоть бы она не опоздала!
И, вроде бы, я должна обозлиться. На нее обозлиться за то, что в такое положение меня поставила. И на себя за безотказность. Но я… я благодарна, пожалуй. Мне жутко плохо, но я бы хотела растянуть время, чтобы подольше побыть с Камилой.
И продолжить эгоистично представлять, что эта девочка — моя.
— Сейчас мы немного полежим, — снова опустилась с малышкой на кровать, и закрыла глаза.
Буквально на минуточку.
А открыла я их резко, испуганно, не понимая, что происходит. За окном уже темнеет, а под рукой что-то теплое, и… это же ребенок. Да. Камила. Малышка.
В дверь постучали, да так сильно, что это больше на взлом похоже.
Голова тяжелая, болит не только живот, но, кажется, и все остальные мышцы. Поднялась, с трудом взяла малышку на руки, и пошла к двери.
— Ой, — всхлипнула, посмотрев в глазок.
За дверью Марат. И выражение лица у него… я бы назвала это чистой яростью.
Я ведь не могла проспать! И Кристина, она же должна была в семь приехать, я бы услышала ее стук, звонки телефона. Нет, я абсолютно точно не могла проспать.
Мне позорно захотелось затаиться, и не открывать, но Марат снова ударил в дверь.
Не постучал, а именно ударил. Грохнул кулаком.
Камила вздрогнула в моих руках, захныкала. И мне пришлось открыть, пропуская взбешенного мужчину.
— Какого черта? — прорычал Марат, входя в темный коридор. — Я сказал, чтобы ты была в ресторане в восемь. Ты решила поиграть? Зря, Алика, очень…
— Тише, — прошептала, перебивая его, — Марат, ты пугаешь ребенка.