Выбрать главу

Прищуриваю один глаз и поворачиваюсь в профиль, не просто так меня боится девчонка, черты лица стали резче и жёстче. Тело более подтянутое, исчезла мальчишеская худоба и вечное желание ссутулить плечи, благодаря занятиям с персональным тренером. В моем понимании то, что я сейчас олицетворяю, это мужественность, я не должен был оставаться таким же смазливым, как и раньше. Оставляю футболку на выпуск и выхожу из комнаты. Все стоит на своих местах, за исключением дурацких табличек, вечно расположенных как на симпозиуме. Будто у этих старпёров начались проблемы с памятью. По пути беру ведро для утилизации предметов, которые выводят меня из себя, толкаю таблички к краю стола, и все кучей летят в мусорную корзину. Запихиваю её под стол, предварительно носком ботинка прижимаю бумагу, чтобы не вываливалась.

Возвращаюсь в своё кресло, нажимаю на кнопку, горящую красным цветом, сообщая о том, что готов принять всех, кто сегодня соизволил посетить меня. Толпа мужчин заполняет огромный кабинет. Они довольно улыбаются ровно до того момента, как обнаруживают не кого-то иного, а именно меня. Я, облокачиваясь на край стола, сжимаю пальцы в замок, слегка поддавшись вперёд. Оглядываю каждого и уже примерно знаю, кто сегодня покинет это место, проклиная меня. Как стадо баранов они толпятся около края стола, не зная, кто и куда теперь должен сесть. Мой отец любил собирать вокруг себя жополизов. Со мной подобное не пройдёт. Я приподнимаю бровь, когда они не двигаются, все ещё переглядываясь друг с другом.

– Время идёт, а вы его тратите впустую. – произношу я.

В понимании всех этих людей, не мог наркоман занять этот пост. Кто угодно, но не придурок вроде меня. Они все ещё осматривают меня с определенной долей неприязни, которую я ожидал. В свою очередь оставляю им возможность вывести меня из себя и нарубить дров.

Из толпы выходит парень, предполагаю младше меня лет так на пять, дёргает нервно свой чёрный галстук и садится с правой стороны ближе ко мне. Один из друзей моего отца смотрит с отвращением на происходящее и выходит за двери. Постепенно все размещаются на стульях, и я оглядываю каждого.

– Carpenter's pharma company, представляющая собой огромный механизм, в котором каждый винтик и шурупчик должен быть крепко подтянут. Именно это определяет его дальнейшую работу и принцип существования, позволяет определить стратегию. Но детали подвергаются изнашиванию, и вариант, что сойдёт, не сработает, – все напряжённо следят за моими действиями, когда я поднимаю ручку над стопкой бумаг с договорами на будущий год. – Как вы успели заметить, власть сменилась, и теперь расставлять шахматы на поле буду я.

Отодвигаю договоры и кладу перед собой папку.

Эхо от тишины разносится по кабинету. Кажется, они все забыли, как дышать, кормушка в любой момент захлопнется. Интересно, они сейчас подсчитывают наворованное в своей голове или думают, как ко мне найти подход?

– Вот здесь я собрал все касаемо вашей работы. Потрудился в таблицах указать то, каким образом вы стараетесь. Попрошу финансистов сесть слева от меня. Вы так боитесь, что я вас сожру, поэтому сели далеко? Именно по этой причине наша финансовая сторона пошатнулась за последний год. Ваше место – вот здесь! – указываю пальцем на одного из друзей отца, заставляя его подняться и растеряно оглядываться.

– А мне куда? – он неловко облокачивается об стул, поджимает ногу, которую, насколько я знаю, он хотел оперировать, но деньги делают своё дело – манят; жажда наживы играет более важную роль, чем самочувствие.

– А вы можете взять отпуск по возрасту и заняться своим здоровьем. Больше наша фирма не нуждается в Вас, – я тут же теряю интерес к человеку и перевожу взгляд на парня, сидящего рядом. – Какой отдел?

– Разработка новых лекарств, – он указывает на бейдж, –Дерек Файнс.

Этого надо взять на заметку, послушать, что они там такого придумали, и какие у них успехи.

– Хоук, – голос старика заставляет меня отвлечься от запланированного разговора. – Выйдем?

Я, молча, встаю и жду, когда друг моего отца, которого я только что отправил на заслуженную пенсию, дошагает до фойе. Показываю секретарше испариться, закрываю за ним двери и становлюсь напротив него.

– Я вас слушаю, – может, со стороны я выгляжу надменно или пресыщено, но это всего лишь его видение.

– Ты понимаешь, сколько лет я отдал, верно работая рука об руку с твоим отцом, а ты выставил меня с позором? – мужчина понижает голос, его трясущийся от обиды подбородок покрывается мелкими красными пятнами.