На критические замечания по поводу его выбора Генри отвечал: «Ты не способен подняться над тривиальностями», я же говорил, что не хочу ложиться в постель с ледяными статуями.
Тем временем он постепенно двигался вверх по социальной лестнице. Его следующей добычей была молоденькая чилийка, которая часть времени проводила в Лондоне с матерью и братом-близнецом.
— Они действительно богаты, — говорил Генри. — Собственный самолет, постоянные апартаменты в «Кларидже». Целое состояние!
Ему не терпелось познакомить меня с близнецами, и он назначил день обеда.
— Тебе не надо вносить долю — я за все плачу.
— Господи! — удивился я. — Вот это любовь! А как их зовут?
— Ева и Виктор.
Он заказал номер для обеда в «Амбассадоре» — в то время излюбленном ресторане для высшего света с самым элегантным в Лондоне игорным залом.
Иногда я начинаю думать, что Бог ниспослал на землю богатых людей, чтобы доставить нам, простым смертным, удовольствие их ненавидеть. С того самого первого вечера меня не покидало убеждение, что Ева и Виктор отвратительны. Они напоминали брата и сестру из рассказа Томаса Манна «Кровь Вальзунгов» — та же самая расслабленная, изнеженная манерность детей, которые никогда не были детьми, хотя в то время им исполнилось только по восемнадцать. Обилие дорогих украшений на Еве казалось странным для ее нежного возраста. Если у Софи, на мой взгляд, была совершенно оформившаяся изящная фигура, то Ева больше походила на ребенка, наряженного во взрослый маскарадный костюм, взятый напрокат. Ее брат, видимо, проводил большую часть жизни на фешенебельных зимних и летних курортах, о чем говорил его загар. Зубы у каждого из них наверняка стоили не меньше миллиона долларов — я таких в жизни не видел. Генри пришел в полный восторг от их стиля жизни. Справедливости ради следует заметить, что манеры у них были хорошие, но холодные улыбки и легкая снисходительность, с которой они слушали все, что бы ни говорила Софи, затрудняли общение.
— Чем вы занимаетесь, Ева? — спросила Софи в начале вечера. — Учитесь в университете?
— Нет. Я ненавидела школу, с трудом дождалась окончания. Хожу по магазинам, играю в теннис. Мы просто ездим туда, куда ездит мама.
— А куда она ездит? — спросил я.
— Туда, где у нас есть дома. Мадрид, Танжер, Бермуды. Ну и Чили, конечно.
Я не нашелся, что на это сказать, и попытал счастья с Виктором.
— А вы тоже играете в теннис?
— Он тренируется с Артуром Эшем[35], — заявил Генри, и тема была исчерпана.
Они оба отлично говорили по-английски, хотя у Виктора был более заметный акцент. К еде они почти не прикасались, хотя она была превосходной, и только водили вилками по тарелкам. Генри заволновался. Сначала он заказал фирменное блюдо — блины с икрой, но не учел, что богатых ничем не удивишь. Экзотика им надоела, ничто земное не может привлечь их внимание, они оживляются, лишь услышав какой-нибудь вздор.
От меня не ускользнуло, что Виктор время от времени берет руку сестры и гладит — скорее как любовник, чем как брат. Рассказ Томаса Манна, кстати, заканчивается инцестом.
Я гордился Софи: она держалась достойно, хотя и чувствовала себя не в своей тарелке. Некоторое оживление за столом наступило, когда Виктор вдруг обратился к Софи:
— Смотрю я на вас и думаю, что вам непременно надо сниматься в кино. Такой у вас тип лица. Вы никогда не снимались?
— В общем, нет. Я танцую.
— В балете?
— Нет, в основном современные танцы.
— Значит, не снимались?
— Нет. Иногда позирую.
— Притом совсем голая, — вставил Генри. Можно было великодушно допустить, что у него это вырвалось ненароком, но теперь я думаю иначе.
— В самом деле? — спросил Виктор. — Как интересно! — Он стрельнул глазами в сторону Сестры, и скука на миг слетела с их лиц. — Вы позируете художникам?
— Нет, только фотографам.
— И не смущаетесь? — спросила Ева.
— Я больше смущаюсь, когда нечем заплатить за квартиру. К сожалению, у меня нет мамы, которая сделала бы это за меня, — мило ответила Софи.
После этого беседа опять стала вялой и нудной. Наконец Генри предложил пойти поиграть. Близнецы заметно оживились.
— А как вы играете? — спросила Софи, когда мы поднимались по винтовой лестнице в игровой зал. Я подумал, что их могут туда не пустить из-за возраста, забыл, что деньги открывают все двери.