Что, по мнению Маркуса, эгоистично. Но, возможно, Ник это делал подсознательно. Парень просто заботился о сестре.
Рони, не думавшая о таком раньше, шумно выдохнула.
- Ладно, полагаю, в этом есть толк. Тогда почему мама такая?
- Всё просто: она знает, что ты доминантнее её. - Он ласково водил пальцем вокруг её пупка, наслаждаясь тем, как подрагивала Рони. - Уверен, твоя волчица неудобно себя чувствует в окружении более властных женщин, и инстинкт велит уложить их всех, чтобы они поняли иерархию и не стали тебе угрожать. Такое относится к любой альфа-самке. Кэти не хочет становиться ниже в иерархии. Гордыня.
Вот чёрт.
- Почему я раньше этого не замечала? - она всегда считала себя умной и наблюдательной.
- Потому что они - твоя семья, такой херни от родных не ждёшь. Но в первую очередь, они - люди, а люди могут быть говном.
Судя по его голосу, в нём говорил личный опыт. Она не хотела углубляться в "безумный рассказ", но решила, что любопытство не порок.
- У тебя были такие же проблемы в семье?
- Да. С отцом. - Он не стал уточнять, но ощутил, как они напряглась. - Что-то не так?
- Ненавижу двойные стандарты.
- Между нами их нет.
- Ты много раз просил меня поделиться историей, но о своей умолчал. Я не говорю, что тебе нужно рассказывать всё, ведь понимаю, что есть то, чем ты делиться не хочешь и это нормально. Но если собираешься уклоняться хотя бы от расплывчатых рассказов, не проси меня больше делиться своим дерьмом.
- Рони, тебе всего-то надо было спросить. Как я уже говорил, есть то, о чём тебе лучше не знать, всё же остальное я расскажу, только спроси.
Ага, теперь она поняла, что он делал. Маркус втягивал её в разговор, а не просто давал возможность отвечать на её вопросы. Хитрый ублюдок.
- Ладно. Твой отец всегда таким был?
- Всё изменилось примерно тогда, когда я впервые перекинулся. Но мы не ругались, пока мне не стукнуло пятнадцать. - Хотя, на самом деле, они никогда не ладили.
- А почему? - прорычала она, потому что он намеренно говорил поверхностно.
- Я решил уйти с Треем. - Решение изгнать Трея приняли после того, как тот победил отца на дуэли, тогда стая раскололась надвое. Многие ушли с Треем, чтобы создать собственную стаю. Так появилась стая Феникса.
- Твой отец хотел, чтобы ты остался?
- На самом деле, нет. Когда произошёл раскол, мои родители решили переехать в стаю тётки. Но я решил уйти с Треем, моему отцу это не понравилось, и он решил надавить на меня, приказав сделать так, как хотел. Но ничего не вышло, и он понял, что я сильнее его.
По мнению Маркуса, если бы он остался - потерял бы рассудок.
- Эту новость он тоже принял не очень хорошо? - уточнила она.
- Нет. Я уже давно об этом знал и, думаю, отец тоже догадывался, но тот день всё подтвердил.
- Ты говорил о сёстрах. Они тоже не ушли с родителями?
- У меня три сестры. Старшие. И к тому моменту, каждую взял в пару волк из других стай.
- Сейчас с твоим отцом всё в порядке? - Она хотела спросить, был ли он тем жестоким мудаком, о котором рассказывал Ник, но такое рассказывают добровольно, а не расспросами.
- Нет. - Даже учитывая, что отец спокойно перенёс новость о доминантности Маркуса, между ними всегда были напряжённые отношения. - Мы никогда не были близки, он очень суровый. А ещё безумно гордый доминант, который всю сознательную жизнь был главой стражей. То, что его сын сильнее - задело гордость.
- Ну, тогда понятно. - Она кивнула, понимая этого волка.
Маркус нахмурил лоб.
- Что?
- То, почему ты скрываешь уровень своего доминирования. Ты так долго это делал, защищая гордость отца, что это стало частью твоей личности. К тому же, ты не боишься вызова, и неудивительно, что ты такой, какой есть.
Маркус минуту над этим подумал.
- Возможно, ты права.
Она фыркнула.
- Конечно, права. - Он усмехнулся ей в плечо и поцеловал его.
Когда Рони стала вырисовывать узоры пальцем на его руке, Маркус удовлетворённо закрыл глаза. Но когда Рони задела шрам от следов когтей, замерла и отдернула руку, словно была ребёнком, пойманным за кражей печенья из банки.
- Извини.
- Тебе не нужно извиняться. Меня не сломает, если ты коснёшься шрама. - И он очень желал её ласк, но Рони не собиралась продолжать. - Тебе легче станет, если я расскажу откуда шрам? - Не дав ей ответить, он рассказал: - Когда наша прежняя стая распалась, и мы ушли с Треем, с нами ушёл кое-кто ещё. Мама Трея, Луиза. Она бросила пару, чтобы поддержать Трея. Кто-то может пережить расставание с парой, но она... оказалась не так сильна. Для неё и волчицы разлука стала каторгой. Она сошла с ума. Нацелилась на меня... Трей перегрыз ей горло. - Чёрт, Рони не ожидала такого. Она думала, что это один из "сувениров" после побоев отца... если такие вообще были. - Не думай, что я погряз в этом или у меня руки опустились. Нет. Её невозможно было контролировать. Она одичала, а из такого состояния не возвращаются. Но мне ненавистно, что я вмешался и поставил Трея в такое положение, хотя Трей постоянно повторяет, что так и так вмешался бы. - Он прикусил мочку её уха, жаждая физического контакта. И словно ощутив это, она погладила его по плечу. - Я никогда не хотел быть стражем. Как и ты, я не хотел вести или быть ведомым. Но пошёл на этот пост, потому что Трей попросил. - Он заправил локон волос ей за ухо. - Видишь? Мы похожи в этом. Оба стараемся искупить то, в чем нет нашей вины.
- Полагаю, так и есть.
Он лизнул её новую метку, которая необъяснимо манила его.
- Я чувствую, что твоя волчица спокойна. А мой волк хочет с ней поиграть. - Его зверь чувствовал, что волчица Рони заинтересована в играх.
- Ты хочешь сказать, он хочет "взобраться" на неё? - Рони хихикала.
Маркус порочно улыбнулся.
- И это тоже.
Волчица не возражала. На самом деле, даже настаивала, и это серьёзно беспокоило.
- Я опасаюсь позволять им бегать.
- Почему?
- Моя волчица может быть игривой. Но она агрессивная, когда идёт за тем, чего хочет.
Маркус легко прочитал между строк.
- Думаешь, она поставит метку моему волку?
- Знаю, что она его отметит. - Если оборотень поставил метку человеку в человеческом обличье - это не серьёзно. Человеку нормально, а внутренний зверь мог бы даже одобрить. Но в облике животного, многие оборотни не хотели быть отмеченными никем, кроме истинных пар. А волчица Рони была без ума от Маркуса Фуллера.
- Если она не будет возражать, что и мой волк её отметит, проблем не возникнет.
Рони была в шоке.
- Серьёзно?
Маркус покачал головой на шок Рони.
- Ты не понимаешь, что делаешь с моим волком? Он хочет тебя так же сильно, как и я. Ему нравится видеть мою метку на твоей коже.
- И скольким же женщинам - и мужчинам, раз уж на то пошло - ты ставил метки?
Маркус напрягся.
- Ты, правда, хочешь знать?
Хотела ли? Тем более, учитывая проснувшуюся ревность?
- Да.
- Уверена?
- Да. - И, вложив в голос убеждённость, добавила: - Я хочу знать, скольким, кроме меня, ты поставил метку.
Он приблизил своё лицо к её.
- Ни одному.
Она выгнула брови и тихо повторила:
- Ни одному?
- Никому. - Он легонько постучал подушкой пальца по её носу. - Так что подумай дважды, прежде чем решишь удирать, милашка. Я буду тебя преследовать.
Глава 10
Кто бы ни стучался так рано в дверь его спальни, рисковал получить по лицу.
- Убирайся.
Маркус крепче обнял Рони, зарывшись лицом в её волосы. Она даже не пошевелилась, вероятно, потому, что ночью он будил её, по крайней мере, три раза. Её тело быстро вызывало зависимость, и Маркус снова её хотел. Отодвинув в сторону волосы, чтобы лизнуть свежую метку на шее, Маркус обхватил и сжал грудь Рони, улыбаясь низкому стону, который она издала.
Стук в дверь повторился.
- Что? - рыкнул Маркус.