Керри взяла стул.
- Не возражаете, если я присоединюсь?
- Возражаем, - ответила Рони. Если Маркус её не поддержит, она уйдёт.
- Извини?
- Я не внятно сказала?
Керри открывала и закрывала рот, а затем спросила:
- Я тебя чем-то обидела?
- Обидела? - Рони фыркнула. - Ты лом проглотила? - Не может эта никчемная обидеть Рони.
- Слушай, если я тебя чем-то задела или что-то...
- Ты не можешь пялиться на чьего-то мужчину, а потом садиться и есть с этой женщиной. - Керри посмотрела на Маркуса, ища поддержки, но тот промолчал. - Можешь идти.
Нацепив обиженный, да и то поддельный, вид, Керри ушла к стойке и начала разговаривать с Дианой.
Рони повернулась к Маркусу, который сидел, на удивление, тихо.
- Ты не станешь читать мне нотацию насчёт того, что я обидела твою подругу?
- Милая, ты не представляешь, как меня возбуждает твоё собственническое поведение. - Он до смерти хотел её.
Как типично для мужчины.
- Я не глупая и понимаю, что у тебя есть прошлое. Но это не значит, что я буду принимать его, когда им тычут мне в лицо.
- Ты права. Она стерва, а ты справилась отлично. - В этот момент Таган принесла заказы, и о Керри позабыли. Рони очень понравилась еда, которую так любили Маркус и его сёстры. Хотя он не обрадовался, когда Рони не дала ему кусочек... и ещё больше не понравилось, когда она утащила кусочек у него.
Маркус не удивился, когда сёстры затащили его на кухню, чтобы "поболтать" перед отъездом. Хотя это больше походило на допрос, что касалось Рони и, что он намеревался сделать с этими чувствами, ему удалось искусно обойти большинство вопросов.
Когда он вышел в зал, увидел, что Керри разговаривает с Рони, которая была готова её побить. Защитный инстинкт требовал встать перед Рони и оскалиться на Керри, но Маркус понимал, что Рони будет не в восторге, поэтому он встал в сторонке и позволил ей самой во всём разобраться.
- Должно быть, ты ему сильно нравишься, раз уж он познакомил тебя с сёстрами, - сказала Керри. - Уверена, ты знаешь, что я ему сказала, он обо мне же говорил.
- Не-а. Никогда о тебе не слышала. - Маркус услышал в этом заявление оскорбление, и оно явно дошло до адресата.
- Я Провидица и видела Маркуса с его парой. Я её видела, и это не она. - Казалось, Керри так восторженно говорила. - Глубоко внутри она изранена, и он ей нужен. Не препятствуй этому.
Чёрт, Маркус не хотел вываливать это на Рони, боялся, что она сделает что-нибудь глупое, например, не станет препятствовать женщине, которую он даже не хотел.
- Он ей нужен, - повторила Керри. - Он должен её найти и спасти... лишь он это может.
Выражение лица Рони было невозмутимым.
- Ну, тогда, ей лучше прийти и сразиться со мной. - От её слов, он широко улыбнулся.
Керри разинула рот.
- Ты серьёзно останешься с ним? Готова пойти на такое?
- Я уже раз разговаривала с Провидицей. Она сказала, что однажды мой отец станет альфой стаи. Но он тогда был уже мертв.
- Моё видение...
- Всего лишь видение. Я не придаю им особого значения. Но если Маркусу суждено её найти, так и будет, правда? Так что больше беспокойся о своей маленькой озлобленной головке.
Маркус именно в этот момент подошёл.
- Готова, красотка?
Рони кивнула.
- Определённо. Здесь как-то странно пахнет. - После этого она бросила на Керри испепеляющий взгляд и вышла из закусочной, зная, что Маркус последует за ней. Она чувствовала во время разговора с Керри, что он стоял сзади и всё слышал, и была признательна, что он дал ей самой разобраться со стервой. Рони заговорила лишь, когда они отъехали от закусочной.
- Значит... Керри Провидица?
Он провёл рукой по её бедру.
- Я не говорил тебе о видении по трём причинам: первая - я опасался, что из-за него ты уйдёшь; вторая - я не хочу, чтобы видение сбывалось (не такого будущего я себе желаю); третья - я не особо верю, что видение правдиво. В любом случае, я не смогу сделать счастливой женщину из видения, как и она не сможет осчастливить меня
Рони нахмурилась.
- Пары всегда дарят друг другу счастье.
- Теоретически.
- Твои родители были несчастны? - спросила она.
- Нет, - подтвердил он.
Так может, подозрения Ника были не напрасны.
- Где же их истинные пары? Или они запечатлелись?
- Они были истинной парой. И всё же, несчастны. На самом деле, страдали. И ты кажешься не слишком удивлённой этим.
Она хотела было отрицать, но это было бы нечестно. Он бы всё равно догадался, что она врёт.
- Ник... его друг тебя проверил. Прошерстил прошлое.
- Серьёзно? - протянул он опасным тоном.
- Он не имел права этого делать, это вторжение в твою жизнь, и мне жаль.
- И что же он узнал? - Но Маркус боялся, что он уже знал ответ.
- Ты как-то обмолвился, что с твоим отцом было сложно. Он когда-нибудь?.. - Сложно было такое спрашивать, она чувствовала его боль.
- Избивал ли он кого-то? Нет.
- Но твоя мама...
- Он её и пальцем не тронул.
Рони свела брови.
- Друг Ника сказал, что она всегда была в синяках.
- Да.
- Маркус, я не понимаю.
Смирившись с тем, что придётся рассказать Рони всю эту запутанную историю, Маркус съехал на обочину и заглушил двигатель.
- Она исчезала на несколько дней, а по возвращении всегда была в синяках и царапинах. Но на неё не нападали, она просто этого хотела, - заметив замешательство на лице Рони, он слабо улыбнулся. - Я сам до конца не понимаю. Я слышал о мазохистах в плане секса, но большинство людей, ведущих такой образ жизни, совершенно нормальные, просто с небольшим заскоком, который не каждый может понять. Но в её случае, она всех, кто был рядом, заставляла страдать. - Ого. Слова Маркуса просто поразили Рони. - Когда мы ещё жили в старой стае, она знала, что все считают виной её синяков отца, слышала разговоры, но плевать на это хотела. Он пытался ей помочь, но не мог, потому что она не желала этой помощи... до сих пор не хочет. Думаю, она любит меня и сестёр, но не хочет, чтобы мы любили её. Если я пытался её обнять, она отталкивала. Она хочет быть жертвой. - От боли в его голосе волчица Рони хотела завыть. Сама же Рони хотела его утешить, но не была уверена как, поэтому просто положила свою руку на его. Он погладил её пальцы и нежно сжал. - Когда она уходила на несколько дней, я радовался, но боялся её возвращения, потому что знал, в каком она будет состоянии: вся в следах от кнута, синяках, порезах, ожогах. Я не знаю, куда она ходила... Знаю, что есть клубы, где такое практикуют. А может, у неё было с кем-то соглашение, и этот кто-то её бил.
- Наверно, было сложно. - Она едва не застонала на свой избитый комментарий, но просто не знала, что ещё сказать тому, кто вырос с таким дерьмом.
- Запирать её в доме было бесполезно. В таких случаях, она терзала себя сама. Однажды, я нашёл ей с пакетом на голове.
Он думал, что спасает её, но мать разозлилась. И этот случай не последний.
- Она искала внимания?
Он отрицательно мотнул головой.
- Не нужно оно ей... Ей просто нравилась боль, нравилось унижение, как физическое, так и эмоциональное. Отец изо всех сил старался ей помочь. Он поддерживал её все это время. Никому не говорил и позволил всем верить, что он её избивал. Мы с сестрами поклялись хранить тайну.
- Кто-нибудь узнал правду? - Невозможно такое утаить в мешке.
- Трик. Как-то мы вдвоём нашли мать, когда она сама себя царапала когтями. Но он не выдал секрета. Я хотел всем рассказать, но знал, что отец заставит нас сменить стаю, чтобы защитить её от презрения... Он всегда думал лишь о ней. Кроме сестёр, которые действительно заботились обо мне, у меня были только друзья.
- Ты поддерживаешь связь с родителями?
- Нет. Пытался, но не смог. То, что делает мать... это похоже на зависимость. Осознает это мой отец или нет, но он ей в этом помогает. Он эмоционально отстранился, помогая ей, но не может доставить ей ту необходимую физическую боль. Поэтому возит её в те клубы, позволяет кому-то избить её до полусмерти, а потом забирает домой.