- Что ты сделала? - Он вспомнил, как она лазила в телефоне в машине, но не подозревал, что взламывала аккаунт Эли.
Она снова пожала плечами.
- Ничего такого, просто рассылку.
Лицо Эли стало пунцово красным.
- О, Боже! Не вериться, что ты это сделала!
- Что сделала? - спросил Маркус.
- Ты отправила это каждому другу?
Его маленькая волчица выглядела совсем невинно.
- Что она сделала?
Эли возмущенно ответил:
- Она разослала всем моим друзьям н Фейсбуке сообщение: "Мужчина саб ищет мужчину дома. Наслаждаюсь анальным сексом и готов к экспериментам. Можно без опыта". - Маркус не смог сдержаться и взорвался в приступе хохота. - Сестра, ты зло! Теперь все думают, что я гей, причем пассивный любитель извращённости!
- Сколько ты уже ответов получил? - усмехнулся Маркус
- До хера. Я и подумать не мог, что эти люди как-то причастны к такому дерьму. - Эли посмотрел на Рони так, словно хотел ее задушить. - Я отомщу тебе.
- Ты всегда так говоришь, братик.
- Рони, как ты могла? - Кэти повернулась к Маркусу. - И ты считаешь, что она не вздорная? Честно говоря, она настолько незрелая, что мне стыдно.
Иногда Маркусу очень хотелось накричать на эту женщину.
- Это не вздорность или незрелость, а находчивость и прикол. Твоя дочь всегда заставляет меня улыбаться.
Кэти театрально рассмеялась.
- Ну, конечно, она настолько одарена тем, как заставить тебя улыбаться.
Поняв двойной смысл, Маркус отпустил Рони и повернулся к Кэти.
- Не смей так говорить о Рони.
Пугающий, угрожающий тон заставил Рони напрячься. Маркус был таким же на территории Куина - напряженным, опасным и пугающим. Чёрт. Маркус не стал бы нападать на её мать. Конечно, нет. Проблема в том, что Эли выпрямился, а его волк наблюдал и взвешивал угрозу от Маркуса. Всё может плохо кончиться.
Кэти ахнула.
- Извини? Она ведь моя дочь!
- Поэтому, тебе стоит говорить о ней и с ней с должным уважением.
Рони дернула его за руку.
- Маркус, забей.
- Нет, я это так не оставлю. Она вечно тебя порицает, критикует и требует измениться, а всё, потому что не может пережить то, что ты доминантнее её. - На лице Кэти мелькнуло удивление. - Что, думаешь этого никто не чувствует, раз ты убеждаешь всех, что она слабее? - Рони снова потянула его за руку. Он не сдвинулся. - Ты всерьёз считаешь, что так поступать, дабы не дать задеть гордость, справедливо? - продолжил Маркус. - Ты относишься к ней, как к жертве, считая, что если она будет выглядеть слабее, ты сильнее.
Рони вновь дёрнула его за руку. Он всё так же не двигался. Решив использовать новую тактику, она развернулась и вышла из дома, надеясь, что Маркус пойдёт следом.
- Думаешь, ты так хорошо знаешь мою Рони?
- Я лучше тебя её знаю. И для ясности, Рони - моя!
И пошёл следом за Рони, зовя её. Она даже шаг не сбавила, направляясь к своему домику. Да, хорошо, он знал, что доминирующие самки любят решать проблемы сами. И да, спор с её матерью, вероятно, не добавил ему очков, но ему осточертело видеть на лице Рони напряжение, а в глазах боль. Он нашел ее, заваривающей кофе, на кухне.
- Почему ты всегда ей все спускаешь? - он не хотел ругаться с Рони, но злость на Кэти не проходила.
Она избегала смотреть ему в глаза и сказала:
- Плюнь.
Он приподнял её голову за подбородок.
- Рони, ты этого не заслужила. Почему же миришься? Зачем изо дня в день ей всё прощаешь?
- Она моя мать, и я должна ей всё прощать. - На мелькнувшую в его глазах боль, она вздохнула. - Я не это имела в виду. Ну, по крайней мере, не так хотела преподнести. - С его матерью совершенно иная история.
- Знаю.
- Кэти... Ей было сложно. Когда умер отец, она вроде как... зациклилась на Нике, Эли и мне, словно не будь нас, не будет и её. Она могла бы умереть, как и отец, но не стала. Ради нас, она боролась.
- Это не причина терпеть от неё все гадости. Как и не причина терпеть гадости от Ника.
- Ты не знаешь, через что они прошли из-за меня.
Он обнял ее лицо ладонями.
- Рони, в том, что произошло, нет твоей вины.
- Знаю. Вина на тех ублюдках, которые пытались изнасиловать меня... и понимаю это. Но было очень тяжело, понимаешь?
- Расскажи. - Он заметил напряжение в выражении её лица. - Довериться кому-то, Рони не слабость. Ты не станешь беспомощной, это нормально. На самом деле, требуются силы, чтобы поделиться с кем-то, отдать часть себя. - Он проводил её в гостиную, на диван. Присев, усадил Рони себе между ног и начал массировать плечи. - Позволь мне взять часть на себя, милая.
- Я не умею доверять людям.
- Просто считай, что ты сказку рассказываешь.
Немного расслабившись под его ласками, чёрт, у парня умелые руки, она заговорила:
- Люди думают, если на тебя напали, окружающие окажут должную поддержку. Но так не всегда бывает. Из-за судебного разбирательства наша стая оказалась в центре внимания, и никому это не нравилось, люди негодовали. Я стала объектом травли.
- Как тебя травили? - прошипел он, сдерживая гнев.
- Некоторые дети постоянно напоминали о случившемся, утверждали, что меня действительно изнасиловали, и смеялись, что меня лишил девственности человек-насильник. И худшим из них был сын Альфы Нолан. Экстремисты покопались в прошлом его отца и обнаружили, что Альфа на самом деле был изгнан из прежней стаи, когда его начали подозревать в отмывании денег от продажи наркотиков. В стае тогда начались конфликты, и некоторые члены хотели, чтобы он ушёл с поста Альфы. Нолан обвинил в этом меня. Он придумал несколько версий нападения и распространил слухи. Ему даже удалось раздобыть фотографии с моими ранами... он распечатал копии и расклеил по всей территории. - Она погладила Маркуса по бедру, заслышав леденящее душу рычание. - Я потеряла друзей. Что касается друзей Ника... они ненавидели меня, потому что его отправили в колонию, так что они сделали мою жизнь настолько несчастной, насколько могли.
Когда она промолчала, Маркус спросил:
- Я так понимаю, всё стало хуже?
- Намного. Было так плохо, что мама перевезла нас в другую стаю. И всё было хорошо, пока не пришёл новый Альфа - абсолютный ублюдок, управляющий страхом и запугиванием. Он заставил Эли драться на незаконных боях, угрожая забрать меня в свой гарем, если Эли откажется. Альфа держал меня в главном доме, страхуясь, и поступал так же с братьями и сестрами других бойцов. Он был сущим злом. Когда Ник вышел из колонии, занял его место.
- Но контроль тебя семьёй стал сильнее, - догадался Маркус.
- Ты не представляешь насколько. Думаешь, они сейчас ужасны? Нет, вот тогда было ужасно. Они перешли все рамки защиты. Даже считая, что мы все в безопасности, мать старалась контролировать каждый мой шаг, а Ник запугивал каждого мужчину, проявившего ко мне интерес, и с позиции Альфы затягивал на мне поводья, пока они не стали душить.
Маркус начал успокаивающе поглаживать Рони по спине и поцеловал в плечо.
- Должно быть, ты была близка к тому, чтобы сбежать. - Для доминантной волчицы, такое обращение - сущий кошмар, которого хватило для того, чтобы она стала грубой.
- Да. Я не могла дышать, не могла жить, но и оставить их не могла.
Всё вдруг встало на свои места.
- Так вот почему. - Поэтому она пряталась в волчьем облике - лишь так она могла сбежать, не отказавшись от своей семьи. Он прижал Рони к себе и зарылся лицом в изгиб её шеи. - Я ни разу не купился на то, что ты пряталась в волчьем облике, дабы избежать воспоминаний и вины. Но ты позволила другим так думать, потому что защищала чувства близких. - Он прижался своей щекой к её. - Ты ведь понимаешь, что больше не можешь так поступать?
- Да?
- Ты не сможешь сбежать от меня, Рони. Я не позволю.
Она посмотрела на него.
- Не позволишь?
Повернув её лицо к себе, Маркус заставил её оседлать ноги и обнять себя.
- Если ты считаешь, что до сих пор не можешь сказать матери отвалить, хорошо. Но ты не можешь убежать. Если перекинешься и убежишь от меня, милая, я тебя выслежу. Ты моя. - На это Рони закатила глаза, и он понял, что для неё это не более чем собственническое заявление. Она не понимала, что значит для него, потому что не только была безразлична к себе, но и не замечала, как она ему небезразлична.