Я проглатываю оставшуюся жидкость в своем стакане, прежде чем кивнуть.
— Конечно. Я бы с удовольствием поставил ее на место. Я встретил ее сегодня утром и могу оценить вашу проблему, Чарльз. Она довольно… энергичная.
Он приподнял бровь.
— Ты действительно думаешь, что сможешь избавить ее от этих глупых мыслей?
Оба мужчины внимательно наблюдают за мной, ожидая моего ответа.
Я одариваю их уверенной ухмылкой, несмотря на то, что уверенность — это последнее, что я сейчас чувствую.
— Без сомнения. На самом деле, я был бы счастлив начать прямо сейчас. Когда я с ней закончу, она будет самой послушной женщиной из всех, кого вы знаете.
Глаза Чарльза загорелись.
— Я знал, что ты особенный, сынок, — он поворачивается к моему отцу. — Если он хорошо справится с этим, возможно, нам стоит привлечь его к другим проектам.
Мой отец кивает.
— Согласен. Думаю, давно пора.
Так, так. Похоже, что Пейтон мне может и не понадобиться.
7. Жас
Без четверти шесть мисс Уильямс появилась у моей двери, чтобы убедиться, что я одета должным образом. Видимо, донор спермы не доверил мне сделать это самой, что на самом деле было довольно умно с его стороны, если быть честной. Надев зеленое платье Prada и золотые босоножки, которые она достала из моего шкафа, меня провожают в официальную столовую.
Когда я замешкалась у подножия лестницы, она слегка подтолкнула меня.
— Поторопись. Дэвенпорты уже давно здесь, и они должны закончить с напитками перед ужином. Твой отец не терпит опозданий.
У меня такое чувство, что он вообще мало что терпит.
Когда я прихожу, Мэдлин, Пейтон и третья или четвертая миссис Дэвенпорт сидят за столом, потягивая шампанское.
— О, Жасмин, вот ты где! — Мэдлин подзывает меня к столу. — Это Ванесса Дэвенпорт, дорогая. Подойди поздороваться.
Я киваю симпатичной блондинке, которой никак не могло быть больше двадцати пяти лет.
— Приятно познакомиться, миссис Дэвенпорт.
Она встает и делает этот странный воздушный поцелуй с каждой стороны моего лица.
— О, Боже, ты просто великолепна! — миссис Дэвенпорт поворачивается лицом к Мэдлин. — Мэдди, ты не упомянула, какая она красивая. Чарльз, должно быть, так гордится.
Да, ведь ценность женщины заключается в ее красоте, верно?
— Спасибо, — бормочу я, напоминая себе, что эта женщина не сделала мне ничего плохого.
Прямо перед тем, как я сажусь, в комнату входят трое мужчин.
— Престон, иди сюда и познакомься с Жасмин, — Ванесса практически подталкивает меня к своему мужу. Что не так с этими людьми и их напором? — Разве она не прекрасна? Боже, что бы я только не отдала, чтобы иметь такую безупречную кожу!
Я стою перед высоким, привлекательным мужчиной, который внимательно меня оценивает. У меня такое чувство, что он ожидает, что я окажусь какой-нибудь маленькой мышкой, поэтому я стараюсь держать подбородок высоко и смотреть ему прямо в глаза. Ну, в любом случае, его глаза, наконец-то, поднимаются к моему лицу. Чем дольше я стою здесь, тем больше вижу, как сильно он похож на своего сына. Этот Престон — практически Кингстон тридцати лет.
Я сопротивляюсь желанию вздрогнуть, когда он берет мою руку и подносит ее ко рту для поцелуя.
— Да, Ванесса. Она очень красивая молодая девушка. Очень приятно познакомиться с тобой, Жасмин.
Желчь поднимается у меня в горле, когда он начинает поглаживать указательным пальцем нижнюю часть моего запястья.
Я быстро отстраняюсь и делаю шаг назад.
— Спасибо.
Я поднимаю взгляд и вижу его сына, вышедшего из-за его спины. Если я не ошибаюсь, Кингстон, похоже, сейчас недоволен своим отцом.
— Отец, если ты меня извинишь, я могу занять свое место.
Его отец смеется.
— Конечно, конечно. Пожалуйста, простите меня за то, что я создал пробку. Вы знаете, какой неотразимой я нахожу красивую женщину.
Донор спермы похлопывает извращенца по спине.
— Это случается с лучшими из нас, Престон.
Все в комнате хихикают, кроме меня. Поправка — Кингстон слишком занят глотанием янтарной жидкости, которую только что поставила перед ним одна из служанок.
Я сажусь, к счастью, на место подальше от мистера Дэвенпорта. К несчастью, единственный свободный стул с едой перед ним был занят другим мужчиной Дэвенпорт. Я рискую взглянуть на него, и уголки его губ приподнимаются, как-будто он знает, как мне неловко.
Пошел ты, — говорят мои глаза.
Он поднимает абсурдно сексуальную бровь, прежде чем наклониться к моему уху.