Гитарист наклонил голову, как это делают птицы.
— А если нет?
Я улыбнулся шире.
— Я сломаю тебе челюсть. Я хочу это сделать с того самого момента, как ты пнул мою гитару.
Он не засмеялся. Его лицо было абсолютно бесстрастным.
— Похоже, мы все-таки похожи.
На прохладном воздухе мы оба ждали. Я не мог понять, чего, возможно, что кто-то из нас станет нападать первым, что появится кто-то, кого можно будет обвинить за то, что разрушил эту хрупкую попытку прийти к согласию, так что бы другой мог просто проявить жестокость.
Мне действительно хотелось стереть его это самодовольную ухмылку.
Хорошо, что он не может читать мои мысли.
Выдох Шона разрушил момент. Оттолкнувшись от стены, он обошел меня, говоря. — Я поговорю с ней. Не смей ей рассказывать о нашей беседе.
Не буду, — подумал я про себя. Когда Шон пропал из виду, я разжал кулаки. Мне было тяжел сдержать животное во мне, которое просто хотело услышать крики Шона. Насладится хрустом его ломающихся костей. Никогда в жизни я не думал, что предприму такие усилия ради кого-то. Не ради кого-то. Ради Лолы. Я просто не хочу, чтобы кто-то оказывал влияния на Лолу кроме меня.
Я полагаю, существует и более худшее проявление эгоизма.
Этого было достаточно, чтобы я начал смеяться.
Лола не проснулась, когда я пробрался обратно в комнату. Не проснулась, когда я положил ее телефон на место, предварительно стерев сообщение, отправленное ее брату. Не проснулась, когда я стянул свитер и оставил его на полу. Она не проснулась до тех пор, пока я не забрался в ее постель и не задел ее обнаженные бедра своими трусами, в тот момент ее ресницы затрепетали.
— Дрез? — Пробормотала она, потирая свою щеку.
Обернувшись вокруг нее, исследуя я зыком ее ухо я сказал. — Да, это просто я.
Все ее тело покрылось мурашками.
— Могу поклясться, ты оставлял меня одну. — В темноте ее дыхание было слабым, как первый снег.
— Это был просто сон. — Моя щетина проложила дорожку вдоль ее шеи, ее стоны были сладким леденцом для меня. — Я никогда не оставлю тебя, Лола. Никогда.
— Я знаю. — Вздохнув сквозь соблазнительно приоткрытые губы, девушка повернулась так, чтобы поцеловать мой подбородок. — Как ты и сказал, сон.
Большим пальцем я водил по задней части ее уха.
— Когда уснешь, пусть тебе буду сниться только я.
Жар, дразнящие искры, распространялись в ее сапфировых глазах.
— О чем же еще мне думать?
О чем ты можешь думать кроме меня? Вскоре, наши языки переплелись, а мне казалось, что мой мозг вывернули наизнанку. О своем брате, о своей боли, о своей пытке. Закрыв глаза, я пытался справиться жесткими уколами вины.
Этой ночью, то что я сделал, вмешавшись между Лолой и Шоном.
В моей стопке появился еще одни секрет.
На одну ложь стало больше.
Я задумался, какой же сон мне приснится сегодня.
Я молился, чтобы он был приятным…
Но я был уверен, что растратил все позволенные мне молитвы.
Продолжение можно прочитать в группе https://vk.com/bb_vmp (Best Books & Films|В Мире Прекрасного).