— Алекс не обидится, если ты скажешь, что это совсем не похоже на младенца, Гревилл. Это первая попытка Лив написать миниатюру. Она очень многое умеет, но, думаю, она и сама не считает себя художником.
— О-о… ну, в любом случае это очень красивый ребенок, — сказал Гревилл, с видимым облегчением возвращая миниатюру отцу, и сменил тему, — Вы, когда приехали в Лондон, Проков? — Он наполнил бокал гостя хересом, а потом налил и себе.
— Вчера. Саут-Одли-стрит — первое место, куда я пошел с визитом. — Алекс снова устроился в кресле. — Жена настаивала, чтобы я не терял времени даром и как можно скорее посетил Аурелию и поздравил ее с бракосочетанием. О, кстати… — Он сунул руку в карман и вытащил толстое письмо. — Аурелия, это тебе. Там все новости, и описано все гораздо подробнее, чем смогу рассказать я.
— Сомневаюсь, что ты вспомнишь хотя бы половину того, что Лив считает жизненно важным, — фыркнула Аурелия.
— Конечно, ты права, дорогая. У женщин совсем другие приоритеты, — согласился Алекс, благодушно улыбнувшись. — Так что, полковник Фолконер, насколько мне известно, вы недавно вернулись на наши острова?
Гревилл спокойно кивнул. Это вовсе не было тайной.
— Большую часть последних двух лет я провел в Испании и Португалии.
— Полагаю, теперь наслаждаетесь честно заработанным отдыхом? — Алекс улыбнулся над свои бокалом, вопросительно подняв брови.
— Вот именно, — согласился Гревилл, садясь напротив князя Прокова. — Я уверен, что ваше пребывание в деревне тоже дало возможность немного отдохнуть. — В интонации отчетливо прозвучал вопрос, и Аурелия подумала, что услышала еще и своего рода вызов.
— Верно. — Казалось, что Алекс колеблется, решая, стоит ли отвечать на брошенный ему вызов и немного развить тему, но тут распахнулась дверь, и в гостиную вошли Эйда и Мейвис с блюдами, полными аппетитных тарталеток и медовых пирожных.
— Мы тут подумали, что вы захотите немного перекусить под херес, — заявила Эйда, поставив блюда на низкий столик. — Ну, как вы поживаете, сэр? А леди Ливия и малютка?
— Просто замечательно, — ответил Алекс, вставая, чтобы пожать близнецам руки. — У меня есть портрет малыша, нарисованный его матерью. — Он снова вытащил миниатюру, и близнецы засуетились, поднося ее к свету.
— Ой, да малыш просто копия его мамочки! — воскликнула Мейвис. — Только посмотри на его носик… ну просто как у леди Лив!
— Одно лицо, — согласилась Эйда. — Но глаза у него от леди Софии.
— Ага, ага, прям как у его папочки. А когда леди Лив и маленький приедут в город, сэр?
— Через две недели, — ответил Алекс, засовывая миниатюру обратно в карман.
— О, понятно. Значит, мы успеем привести детскую в порядок, — сказала Мейвис.
И, словно сговорившись, обе старушки одновременно повернулись и вышли из гостиной.
— Интересно, как они смогли увидеть, что малыш похож на Ливию? — произнес Алекс, внимательно всматриваясь в миниатюру. — Лично я даже ради спасения собственной жизни не смогу понять, где у него нос.
— И при этом ни Моркомба, ни близнецов нельзя обвинить в том, что они приверженцы лжи во спасение, — засмеялась Аурелия. — Думаю, все дело в их любви к Ливии.
— Может быть. — Алекс взял тарталетку и с блаженным вздохом начал ее смаковать. — Я и забыл, как это вкусно.
Гревилл потянулся к графину с хересом, но его рука замерла в воздухе, потому что раздался стук дверного молотка.
— Аурелия, ты кого-то ждешь?
— Нет, но по утрам я дома и готова принимать посетителей. — Едва заметное ударение на последнем слове и взгляд, брошенный на Гревилла, сообщили ему все необходимое. Каким-то образом Аурелия сразу поняла, что там за гость. Дон Антонио Васкес наносит обещанный визит, и тело ее невольно напряглось, как тетива лука.
Она не ошиблась. Минуты через две Джемми открыл дверь и гордо провозгласил:
— Джентльмен к вам с визитом, миледи! — Он вошел и протянул визитную карточку.
Аурелия взяла визитку и пошла к двери, протянув руку гостю, стоявшему на пороге гостиной с очень нетерпеливым видом и некоторой долей изумления из-за такого удивительно неловкого приема.
— Дон Антонио, как чудесно! Я и не надеялась, что вы удостоите меня своим визитом так скоро.
Аурелия протянула ему руку, жеманно улыбнувшись — такую улыбку она уже практиковала на суаре у графини. Испанец, щелкнув каблуками, поклонился и поднес ее руку к губам.
— Это честь для меня, леди Фолконер. — Он улыбнулся, глядя ей в глаза своими черными глазами, которых улыбка опять не затронула.
Потом он повернулся, чтобы поздороваться с Гревиллом. Тот стоял у камина, положив одну руку на каминную полку, а в другой держа бокал с хересом. В ответ на приветствие гостя он кивнул и пробормотал:
— Добро пожаловать, дон Антонио.
— Позвольте мне познакомить вас с князем Проковым, — сказала Аурелия, поворачиваясь к Алексу. Тот встал с кресла и выжидательно замер. — Алекс, это дон Антонио Васкес, он недавно прибыл в нашу страну.
— Я знаю, что такое быть новичком в лондонском высшем обществе, — дружелюбно произнес Алекс, пожимая руку испанцу и любезно кланяясь. — Вы давно в Лондоне, дон Антонио?
— Всего несколько недель. Благодарю, сэр Гревилл. — Дон Антонио взял у хозяина бокал хереса.
— Не желаете ли присесть, сэр? — Аурелия опустилась на диван и похлопала по сиденью рядом с собой, приглашая гостя.
Он сел, и Лира, которая до сих пор не шевелилась, тут же подошла и уселась у ног Аурелии. Она высоко вскинула голову, насторожив уши и бдительно глядя на гостя. Дон Антонио протянул руку, чтобы погладить ее, но Лира тут же глухо зарычала. Он быстро отдернул руку.
— Не самая дружелюбная собака. Мне бы это и в голову не пришло, судя по тому, как весело она играла с вашей дочерью.
— Она выучена на сторожевую собаку, — ответила Аурелия. — Хотя, конечно, здесь, в Лондоне, нам не нужна такая защита. — Она насмешливо хмыкнула. — Но моему мужу нравится, когда собака рядом.
— Как интересно, — протянул дон Антонио тоном, по которому было ясно: ему это совсем неинтересно. Гревилл грубовато-добродушно рассмеялся:
— Я человек деревенский, мне без собаки неуютно. Думаю, и жене с падчерицей тоже с ней спокойнее. Алекс не подавал виду, до чего его заинтересовал этот разговор. Аурелия вела себя совершенно необычно для нее. За все то время, что они были знакомы, он ни разу не замечал за ней жеманства и не слышал такого неестественного смеха. А если инстинкты его не подводят, то и хозяин что-то задумал.
От Гарри Алекс знал, что муж Аурелии связан с военным министерством. И еще знал, что, по мнению Гарри, полковник выполняет какое-то задание для их общего шефа. Но, кроме предположений, Гарри ничего поведать не мог и, конечно же, придерживался правил и не углублялся в этот вопрос. Однако теперь Алекс задумался, а не является ли этот испанец частью того задания. Это было бы логично, особенно если учесть, что полковник, по его собственным словам, последние два года почти целиком провел в Испании и Португалии.
Но это не объясняло, почему Аурелия ведет себя так странно. Она не может ничего знать о делах Фолконера. Порядочный мужчина не втягивает жену в свои опасные задания. Сам Алекс старался оградить Ливию от своей собственной миссии — насколько это было в человеческих силах.
И что ему это дало? Да ведь именно его жена вызволила его из-под власти Аракчеева.
Он откинулся на спинку кресла, небрежно покручивая в пальцах бокал, и стал наблюдать особенно внимательно. Через пять минут потрясенный Алекс уже не сомневался, что Аурелия и ее муж действуют как одна команда, а испанец — намеченная ими жертва.
Выбрав подходящий момент, Алекс сказал:
— Извини, Аурелия, но мне пора. Я еще должен навестить Корнелию. У меня для неё письмо, и она не обрадуется, если я с ним слишком задержусь. — Он встал.
Аурелия вскочила с места, ужасно обрадовавшись возможности хотя бы ненадолго отойти от дона Антонио.