— Послушай, Полина, — его низкий голос, его запах… Они просто обволакивали меня. Мне казалось, что он с помощью голоса хотел подчинить меня себе. Но я не собиралась сдаваться. Нет. Еще нет. — Нам не нужны проблемы. Тебе не нужны проблемы. Давай поднимемся ко мне в квартиру и все спокойно обсудим. Пока что я прошу. Не приказываю. И не заставляю. Но… Не вынуждай меня, девочка. Я не хочу делать тебе больно. Но если придется, то…
Я повернулась к нему все с таким же недовольным выражением лица.
— Я не вижу в этом смысла. Я уже все решила…
— Ты не будешь делать аборт.
Вот же упрямый осел!
— Ты не имеешь право решать! Это мое тело! Моя жизнь! А ты совершенно мне никто!
— Имею. Еще как. Я ответственен за этого ребенка. Я — его отец. Я не отпущу тебя, поняла? Никуда не денешься. Так понятно?
Несколько секунд смотрела ему в глаза, а потом кивнула.
— Хорошо, пошли, поговорим. Но потом ты отвезешь меня домой. Договорились?
Иван помог мне отстегнуть ремень, и пока мы шли е подъезду, придерживал меня за локоть, потому что я пару раз поскользнулась.
Жил Ваня на третьем этаже. Открыл дверь и пропустил меня перед собой.
— Раздевайся, разувайся и проходи вперёд.
Мужчина проводил меня в гостиную и указал на диван.
— Садись. Я сейчас приду.
Я послушно села, но потом практически сразу же встала. Мое внимание привлекли фотографии, висящие на стене.
Это были фотографии ребенка.
И этих фото было очень много.
Сначала первое фото с узи и так с каждого месяца до самого рождения. Месяц, два… Полгода… Год… Два… Каждая фотография была подписана, поэтому я с легкостью узнала возраст девочки. Хорошенькой и очень похожей на Ваню. Это его дочь?
Девочка постоянно улыбалась, но мне все равно казалось, что ее карие глазки были грустными. Подняла руку и коснулась последней фотографии в розовой рамочке. Провела пальцем по ее улыбке и не заметила, как улыбнулась сама.
— Все рассмотрела? — голос, раздавшийся позади, заставил меня вздрогнуть и дернуться в сторону.
— Тише, — Ваня схватил меня за плечо, — не надо заниматься самовредительством.
Я тут же повела плечом, желая избавиться от его прикосновений. Хотя я так действовала лишь из-за упрямства.
Мужчина пожал плечами и сел в кресло. Кивнул на соседнее и сказал:
— Не стесняйся.
Я чувствовала, что он вот точно издевается надо мной. Но послушно опустилась в указанное место. И как только я это сделала, Ваня произнес:
— Начнем с того, что ты переезжаешь ко мне.
Занавес.
Такой наглости я стерпеть не могла.
Все во мне возмутилось. Кто он такой, чтобы решать что-то за меня? Кто дал ему такое право? Я еще могла понять его желание оставить ребенка. Кажется, у него есть дочь, поэтому обоснованно, что он не желает убивать нашего малыша. Но указывать мне, что я должна делать… Нет. Такого никогда не было и не будет, чтобы мужчина приказывал мне. Нет! Даже в отношениях с Никитой, черт бы его побрал, у нас всегда было равноправие. Мы искали компромисс. Я не привыкла, чтобы мой мужчина мной командовал. И Иван-то даже не является моим мужчиной. Поэтому надо сразу пресечь такое поведение с его стороны.
— Ваня, послушай, — я вздохнула и поправила волосы, я очень нервничала, — не надо командовать мной. Даже не пытайся. Я сама решу, где мне жить. Совсем нет повода, чтобы я переехала к тебе. Понимаешь?
— Все сказала?
Козел.
— Нет. Не все, — я подскочила с кресла и встала напротив него, скрестив руки на груди. — И судьба этого ребенка давно решена. Я не могу себе позволить… Родить. Я еще не закончила университет. Я еще не встала на ноги. Боже, да я еще даже не пожила толком! Я просто не готова к этому шагу. Прошу, пойми меня. Я не хочу конфликтов. Я хочу забыть сегодняшний день, как страшный сон. И все.
— Все? — переспрашивает Ваня, откинувшись на спинку кресла. И только сейчас я понимаю, что этот парень очень сильный и мускулистый. Черный свитер обтягивал его широкие плечи, подчеркивая их. Я не могла отрицать, что этот мужчина все же был привлекательным. Но характер просто ужасен. Как его выдерживают девушки? Кстати…
— Это твоя дочь? — спросила я. Ваня нахмурился и посмотрел на фотографии, висящие на стене.
— Да. Виктория.
Его голос смягчился, а взгляд потеплел. Он рассматривал фото малышки с любовью. И на мгновение мне показалось, что он погрузился в воспоминания. Его лицо разгладилось, он перестал хмуриться. И я поняла, что ему не больше тридцати пяти лет.
— Вот видишь. У тебя уже есть ребенок. И я не могу переехать к тебе. У тебя, наверняка, есть жена…