— Знаешь, это звучит чертовски обидно, можно даже сказать, грубо.
— Я просто пытаюсь составить список подозреваемых и отбросить недомолвки, cher.
Отвечай.
Опять этот деловой тон. Странно, но Морган поняла, что ей сложно ему противоречить.
— Больше никого. На самом деле, с послом Суинни я не спала вовсе.
— В прошлом всего три любовника? — переспросил Джек, не скрывая удивления.
— Всего-то?
Видимо, три любовника к двадцати пяти годам сущая аномалия. Но Морган не собиралась расписывать свою сексуальную жизнь, лишь бы потешить его любопытство. Может, эта беседа и имела целью составить список подозреваемых, но что-то в сексуальных интонациях Джека так и предупреждало: «Опасность!».
И он не сводил с нее глаз. Каждый пристальный взгляд напоминал Морган о его поцелуях, прикосновениях, о том, как он полностью ее контролировал. Ее тело вело себя так, словно было духовкой, поставленной на предварительный прогрев.
— Какое это имеет значение? огрызнулась девушка, увиливая от вопроса.
— Разве самым тревожным фактом не является то, что это чудовище знает мои привычки, семью, моих друзей и места, где я бываю?
Джек пожал плечами.
— Cher, нет на Земле такого мужчины, который не убил бы, лишь бы заполучить самую желанную для него женщину. А если она от него скрывается, не отвечая взаимностью на его страсть… что ж, мужчина может стать чертовски жестоким.
Поёжившись, Морган задалась вопросом, не пытается ли Джек сказать, что это относится не только к ее преследователю. Может, он и себя имеет в виду? Ей почему-то казалось, что Джеку много и не нужно, чтобы стать по-настоящему жестоким. Впрочем, она не могла себе представить, что его часто отвергали женщины.
— Он становится особо опасным, если имеет представление о том, чего лишен. Мне нужно знать обо всех, чтобы проверить каждого. Поэтому возвращаемся к нашей беседе: у тебя в любовниках были только эти трое?
— Да.
— Мне нужны имена, описания внешности, возраст и последний известный адрес, чтобы начать копать в этом направлении.
— Это унизительно.
— Это жизненно важно. Начинай рассказывать.
Морган вздохнула, устроилась поудобнее и опустила глаза на сцепленные руки, лежащие на коленях.
— Шон Гарднер… Рост около пяти футов десяти дюймов. Песочного цвета волосы, карие глаза. Ему сейчас где-то двадцать восемь. Последнее, что я слышала: живет с женой и дочкой в Сан-Диего.
— Он был твоим первым?
Морган кивнула.
— Да, когда я училась на втором курсе колледжа.
— Когда вы виделись последний раз?
— Года четыре назад, сразу после выпускного. Мы и встречались не больше полугода. Все было не слишком серьезно.
— Но ты отдала ему свою девственность?
— Я уже это признала.
— Почему?
— Я не собираюсь отвечать на этот вопрос. Он выходит за рамки и не имеет отношения не к имени, не к описанию внешности.
— Cher, мне надо установить мотивы. Может, он все еще думает о тебе, как о маленькой девственнице, и ему совершенно не улыбается, что ты допускаешь до этой узкой щелочки, которую он считает своей, кого-то еще.
Морган еле сдержала вскрик. Она не привыкла к таким словам, ее религиозная мама уж точно так не выражалась. К тому же Морган не доводилось встречаться с мужчинами, которые употребляли бы подобные выражения как само собой разумеющееся. Мама, скорее всего, уже давно упала бы в обморок… более глубокий, чем после просмотра первого выпуска «Заведи меня».
— Навряд ли. Когда мы расстались, он пытался свести меня со своим соседом по комнате, который был тем еще жеребцом. Поверь, он выкинул меня из головы так же быстро, как и я его.
Джек пожал плечами и немного расслабился.
— Второй номер?
— Брент Ферсон.
— Брент Ферсон, который несколько лет назад начал играть за «Рэйдерс»?
— Он самый. О нем все можно узнать на сайте ESPN.com.
Джек опять скрипнул зубами и спросил:
— Как вы познакомились?
— На вечеринке для прессы. Он делал реалити-шоу о том, чем спортсмены занимаются в периоды межсезонья, для той же компании, которая продюссировала «Заведи меня». Сомневаюсь, что он меня преследует. Мы… это было всего один раз.
Джек нахмурился, всем видом показывая, что ему не понравилось услышанное.
— Почему ты позволила ему трахнуть тебя?
— Тебе обязательно задавать вопрос именно в такой форме?
— Но ведь именно это и произошло, верно? Почему? Ты к нему что-то испытывала?