Злорадство доктора было настолько откровенным, что Ливия подумала, что все эти издевательства над ней были исключительно задумкой Вороновой. Возможно, она уже давно нашептывала на ухо мисс Викман гадости о Ливии, медленно и тонко подготавливая почву для такой ночи.
При таком раскладе недавняя холодность доктора по отношению к ней была вполне понятна. В конце концов, Ливия решила, что не имеет смысла выяснять причины столь ужасного к ней отношения со стороны Вороновой. Все, что ее волновало - это месть.
Месть, однако, пришлось отложить.
Ливия опустила лицо к миске. Она широко открыла рот, чтобы взять один из кусочков мяса зубами. Кусочки были скреплены друг с другом прожилками, и ей пришлось рукой помочь отсоединить из друг от друга. Она боялась, что за это получит еще один удар или в ее сторону снова посыплется поток брани. Но ее мучители, очевидно, были удовлетворены тем, что она ела из миски, как собака, и простили ей эту вольность. Сырое мясо имело неприятный вкус, но, опять же, могло быть и хуже. Вкус был не настолько отталкивающим, чтобы вызвать рвотный рефлекс, и она продолжала поглощать его, пока не съела все до последнего кусочка.
После ей захотелось пить, так как в горле першило от крови. Она наклонилась к миске с водой и стала губами втягивать жидкость, решив, что так напьется быстрее, нежели будет лакать языком, как собака. Поначалу холодный вкус воды был восхитителен, так как он перебил привкус мяса во рту и смягчил гортань после крови. Однако вскоре она ощутила другой вкус, и тут же почувствовала и запах исходящий от воды. Только через несколько мгновений она поняла, что пьет мочу. Вода была разбавлена чьей-то мочой.
Она выплюнула воду и откашлялась.
Сверху раздался дружный хохот. Затем последовал еще один удар по голове.
- Посмотри, какой беспорядок ты устроила, сучка! - Хельга наклонилась, схватив Ливии за волосы и ткнула в лужу возле миски. - Плохая собака! Плохая собака! Плохая собака!
Ливия разрыдалась. Она ничего не могла с собой поделать, как бы ей ни хотелось сохранить хоть каплю достоинства.
Ей уже казалось, что они весь вечер будут только и издеваться, и пинать ее, когда электронная готическая музыка была прервана голосом ведущего.
- Дамы и господа, - произнес мужчина с ярко выраженным немецким акцентом. Ливии подумалось, что акцент, как всегда, сымитирован, потому как с тех пор как она работала в Тюрьме №13, то не встречала настоящих немцев, хотя акцент звучал вполне достоверно. - Спасибо, что пришли сегодня в "Берлин 666". Как всегда, мы ценим ваше присутствие. Как некоторые из вас уже знают, сегодня у нас особенная программа.
Раздались пьяные возгласы. Ливия с запозданием поняла, что за то время, пока она стояла на четвереньках у ног начальницы тюрьмы, в клубе собралась немалая толпа. Большинство кабинок вдоль стен были заняты, больше, чем обычно было посетителей в "Берлин 666". Она задумалась, что могло собрать здесь сегодня столько людей. Что бы это ни было, от нее это словно специально хранили в тайте. Когда готовилось что-то особенное, об этом знали все сотрудники тюрьмы. И такая секретность насторожила ее.
Рука с ее затылка исчезла, и, после недолгого колебания она рискнула взглянуть на троицу женщин над ней. Они больше не обращали на нее ни малейшего внимания, сконцентрировавшись на сцене.
Центр сцены, задрапированную холстом конструкцию, осветил луч прожектора. Несколько секунд спустя в свете прожектора появился мужчина с микрофоном в руках. У мужчины были короткие светлые волосы, и он был одет в смокинг. Он немного помедлил, уставившись в пол, словно что-то высматривая. Затем он поднял взгляд и поднес микрофон ко рту.
- То, чему вы сейчас будете свидетелями, давно назревало. Мы в "Берлине 666" всегда стремимся обеспечить уникальными развлечениями наших уважаемых посетителей. Сегодня мы представляем зрелище, которое поразит даже самых искушенных зрителей.
Еще один, более громкий раунд аплодисментов прозвучал в зале.
- Но сначала, - сказал мужчина в смокинге, благодаря за аплодисменты кивком головы и взмахом руки. - Несколько слов о том, что вы сейчас увидите. Несколько слов о вдохновении. Вдохновение может прийти от самых разных вещей. В данном случае оно проистекает из предстоящего возвращения этого учреждения к основным ценностям Третьего рейха. Я не могу придумать лучшего воплощения этого, чем то, что мы представляем здесь сегодня вечером.